Когда мир изменился

Конрад кивнул.

— Мелочь и пустяк. Воин не обращает внимания на такое.

Фесс нахмурился.

— Ни одна рана, даже самая лёгкая, нанесённая мертвяком, не есть мелочь и не есть пустяк. Стой смирно!..

Откупорен пузырёк, и тёмная маслянистая жидкость капнула прямо на рану. Запузырилась, зашипела рассерженной кошкой.

— Ааа-ыыы!

— Терпи. Это ещё не страшно и даже не так уж больно.

— Ыыы-эааа!!! — Конрад аж заскакал на месте.

— Всё, вытри, — Фесс протянул рыцарю чистую тряпицу. — Теперь идём, пока след не остыл…

Нетрудно было догадаться, где колдун устроит себе логово. Тяжёлая бронзовая дверь роскошного мавзолея, со скорбящими девами и несущими траурные венки юношами распахнулась легко. Открылось низкое и длинное помещение, вниз вели шесть ступеней, и там, по обе стороны прохода, вдоль стен в два яруса стояли саркофаги.

Пыльно, тихо, темно. Некромант высоко поднял посох с черепом, глаза последнего послушно засветились.

Сюда не проникли пробудившие остальных мертвяков чары; здесь они спали куда крепче, или… или…

— Помогай, Конрад!

К чести рыцаря, он не заколебался.

Вдвоём слегка сдвинули крышку с ближайшего каменного гроба. Фесс слегка наклонил посох, заглянул…

Саркофаг был совершенно пуст.

— Как и следовало ожидать… — пробормотал Кэр.

Лич, само собой, в первую очередь опустошил гробы для покоя и безопасности собственного логова. Может, и ещё какие-то (да и наверняка!) — но эти опустели первыми.

В торце мавзолея нашлась замаскированная дверь, прикрытая вычурной плитой чугунного литья. Хорошо, что работали не гномы, их секреты не вскрыла бы никакая магия; однако здесь потрудились люди, с этим заклятие справилось, указав скрытый рычажок. Нажатие, заскрипели блоки, двинулись противовесы и дверь распахнулась.

Открылся узкий и крутой спуск вниз, в кромешную тьму.

Конрад что-то глухо прорычал, словно подбадривая сам себя.

— Ничего страшного, — пожал плечами Фесс. — Нижний уровень мавзолея, как правило, для старших и самых уважаемых членов семьи. Такое в Армере сплошь и рядом…

Судя по неуверенным шагам, рыцаря убедить не удалось. Да и то сказать, зачем им тогда потайная дверь?

Нижний этаж почти во всём походил на верхний. Такое же вытянутое и узкое подземное помещение, такие же ниши в стенах… но на этом сходство кончалось.

Ниши пустовали. Каменные саркофаги разбиты вдребезги и остатки небрежно сброшены; на полу следы костра, на стенах тут и там жирная копоть. Чем-то тёмно-багровым выведены грубые руны; что здесь творилось, можно было только догадываться.

— Оно, — выдохнул Конрад.

— Оно.

Лич был здесь совсем недавно. Кровь на стенах засохла, но оставалась относительно свежей, и жизнь из неё успела уйти не до конца.

— Что бы он тут ни творил, но творил не один раз… — пробормотал некромант, вглядываясь в руны. Их явно наносили не однажды, подновляли и подправляли. — Интересно, неужто являлся сюда через двери?

— Да наверняка у него тут ещё отнорок, — зубы у сэра Конрада постукивали, однако держался он молодцом.

— Наверняка. — Некромант продолжал обследовать подземелье.

— Что же теперь? — рыцарь пытался разговором заглушить страх.

— А вот теперь будет самое интересное, но не сразу…

Когда они выбрались из пыльной тьмы мавзолея, стояла уже глухая ночь. Армере, однако, не спало — на Виконтовой дороге вовсю гуляли.

— С чувством выполненного долга… — усмехнулся некромант, кинув последний взгляд на старое кладбище.

— Однако дел мы тут натворили немало, — озабоченно заметил Конрад. — Могилы вскрытые, камни поваленные…

— Ничего. С утра пошлём сообщение его милости виконту, что предотвратили опасное разупокаивание прямо в сердце его столицы.

— А он поверит? — тревожился рыцарь.

— Разумеется. Мы же и впрямь упокоили немало мертвяков.

Конраду не следовало знать, что именно вызвало то самое разупокоение.

— Ничего не опасайся, сэр рыцарь. Ты бился доблестно и, как обещал, прикрыл мне спину. Мы вышли на след лича. Дело близится к развязке.

— И мы спасём деву Этию! — провозгласил сэр Конрад.

— Непременно.

В трактире дверь была заперта изнутри, однако отворили им быстро, словно ожидали возвращения, и не задали никаких вопросов. Впустивший их служка только кивнул, получив от некроманта мелкую монетку, да принялся задвигать пудовые засовы на двери, что выдержала бы, пожалуй, даже стенобойный таран.

— Теперь твоя рана.

— Со мной всё в порядке! — заспорил рыцарь, однако Фесс лишь отмахнулся.

— Я использовал первичный эликсир, но тут малой кровью не отделаешься. Садись, Конрад. Вот, возьми в зубы, — он протянул рыцарю кожаный валик. — Можешь грызть. Будет больно.

…Больно и впрямь было, однако Конрад держался мужественно, только мычал, да слёзы сами собой бежали из глаз, пока некромант тщательно очищал рану, промывал какими-то снадобьями и накладывал сверху сперва остропахнущие мази, а затем повязку.

— А теперь немного подождём. Он придёт, Конрад, если он тут — а в этом я уверен! — то придёт. Дождёмся утра.

Разбудил некроманта тяжкий стон, вырвал из лёгкого, как обычно, сна. Сквозь щель в ставнях пробивались утренние лучи, а на своей постели стонал, раскинувшись в беспамятстве, молодой сэр Конрад.