Когда мир изменился

Варлок, видать, сообразил, что дело его плохо; не разбирая дороги, метнулся прочь, не хуже той свиньи, которую «швёл» с крестьянского двора.

Конрад таки ухитрился дотянуться левой рукой до кинжала, метнул его в спину удиравшему заклинателю; попал, только отнюдь не лезвием, рукояткой.

Белая вспышка. Кинжал словно взорвался, варлока швырнуло лицом вперёд, прямо в ручей; всплеск, летят брызги и тело замирает.

На спине у него, прямо между лопаток, зияла жуткая рана, чёрная, обугленная; запахло палёным.

– Конрад!..

Рыцарь кое-как, при помощи Фесса, сумел подняться.

– Я… у меня… – он покосился на безжизненно повисшую правую руку, поморщился.

– И демон сбежал. И дракон улетел.

– Так это всё-таки был дракон?… Настоящий? – Конрад, похоже, вмиг забыл о собственном увечье.

– Дракон.

– А я-то думал привиделось… Драконы – это ж сказки… Якобы жили они когда-то, а потом улетели… или померли… или маги перебили… – Конрад лепетал, сбиваясь, и глаза его лезли на лоб.

Да. Верно. Он, Кэр Лаэда, забыл. Забыл, что здесь драконы – туманное отражение в мглистом зеркале, предания и поверья, не больше. Рыцари рисуют драконьи головы на гербах, потому что якобы какому-то предку когда-то удалось сразить чудовище; но трофеи не сохранились, и на турнирах такие щиты, бывает, даже поднимают на смех.

Разумеется, есть такие рыцари, над которыми смеяться – себе дороже.

– Так разве ты его не признал? Там, у края леса?

– Не-ет… Удивился вначале, а потом подумал – это другой демон, – признался Конрад.

– Нет, не демон, – Фесс озирался. Вызванная варлоком тварь успела скрыться, правда, отыскать её будет нетрудно – бестия оставила за собой целую просеку. – Дракон.

– Дракон… помню, на ярмарку в Бельтест с батюшкой приехали, так серфы там балаболили, что якобы белого дракона видали… Чего только не измыслят, чтобы подати сеньору не платить!

– А при чём тут подати?

– Как при чём? Уверяли, что дракон их посевы спалил. Нашли дураков! Сами и подожгли небось, пустой соломы набросали, и поминай как звали.

– Белый дракон? Летал?

– Летал… да врали они всё, сударь некромаг, простолюдины эти такое плетут…

– Может быть, – непроницаемо отозвался Фесс. – Давай-ка вытащим этого субчика из ручья, руку твою глянем да следом за демоном пустимся.

– Следом?

– Как ты думаешь, сэр рыцарь, – голос некромага был холоден, – куда эта милая свинка побежала? И кого она приведет по собственным следам в родную деревню?

– О, проклятье!.. Моя рука, сударь Фесс – что-то можно с ней сделать?

– Сейчас, – тот вытащил тело варлока на сухое место, откинул капюшон; Конрад охнул, отшатнулся:

Бледное лицо с заострённым носом стремительно чернело, тьма изливалась из глазниц, распространялась по коже, и плоть заклинателя распадалась лёгким пеплом.

Череп осыпался внутрь, словно пустая маска, словно там уже ничего не было, и сам варлок был не существом из плоти и крови, а пустым чучелом. Лёгкий ветерок подхватил пепельные хлопья, они закружились над ручьём, оседая на воду, на листья папоротников; миг, и от тела в тяжёлом тёмном плаще не осталось вообще ничего, даже крови – всё обратилось золой, всё разлетелось по сторонам.

– Как?! – вырвалось у Конрада.

– Идём, – мотнул головой некромант. – За демоном. Руку покажи.

– Точно, сударь Фесс? Точно всё хорошо будет? Я ж рыцарь, куда мне без правой руки?…

– Слышал я о таких, что справлялись. Но всё будет в порядке с твоей рукой, онемение пройдёт. Я фатальных повреждений не чувствую.

Они торопились по оставленной демоном просеке. Тот ломил, не разбирая дороги, выворотил несколько сосен, но свиньи, похоже, так и не догнал.

– Слишком быстро бегает, тварь такая, – непонятно было даже, кого Конрад имеет в виду – демона или удиравшую от него хрюшку.

И всё-таки свинья, похоже, старалась сбить преследователя со следа; начала всё больше уклоняться вправо, ближе к местам посуше и повыше. Демон послушно следовал за ней.

– Срезаем, – рвущийся из глазниц черепа огонь заметно уклонялся, словно компасная стрелка, указывая на невидимого за деревьями демона.

Они бежали, прыгая через рухнувшие стволы; Конрад держался молодцом, несмотря на правую руку, что по-прежнему висела плетью.

…А потом слева послышался треск и топот, перемежавшиеся глухим голодным рёвом. Что-то светлое мелькнуло сквозь подлесок – та самая хавронья, удиравшая с поистине поразительной прытью, – и прямо на некромага с рыцарем вывалился демон.

Он тяжело пыхтел, из пасти всё так же извергались клубы жёлто-зеленоватого пара, но куда больше и гуще – «шведенная швинья» явно загнала преследователя.

На сей раз некромант не брался за глефу. Череп на посохе окутался огнём, его поток ударил в папоротники, растёкся по мхам, обвился вокруг древних стволов, повис на ветвях причудливыми пламенными лианами; демон пёр, ничего не замечая; до самого мгновения, когда эти сотканные из огня вьюны ринулись на него со всех сторон.

– Маг? Что с тобой?

Конрад подхватил пошатнувшегося некроманта.

– Ничего, – Фесс вновь, как и возле ручья, с силой вонзил посох в землю, высвободил глефу, сунул древко рыцарю. – Держи. Если что – добьёшь. В глаза, Конрад!..