Когда мир изменился

– Ну да, – задумчиво продолжал его милость, явно наслаждаясь звуками собственного голоса. – Среди тех, кто… трудится на благо моих верноподданных, колдуна-лича нет.

Это было правдой. Личи способны на многое, но вот сотворить сложное заклятие-иллюзию, меняющую внешность, – не могли. Собственно, такие чары в этом мире некроманту до сих пор не встречались.

– Однако один из самых старых и заслуженных моих чародеев, маэстро Гольдони, как раз заказал недавно множество преудивительных ингредиентов, – всё так же неспешно проронил виконт. – Обычно я не вникаю в такие подробности, но ваши, сударь некромаг, слова… они заставили. Старикан много занимался теорией магии, исследовал то, что он называл «аспектом драконов», собирал мифы, раскапывал старые могильники…

– Могильники? – поднял бровь отец Виллем. – Не страшась неупокоенности?

– Верное замечание, – кивнул Орсино. – Однако на работах Гольдони основывалось несколько, гм, весьма успешных практических приложений, инвестиции в себя старик окупил многократно… поэтому я не вмешивался.

– Маэстро всегда может сказать, что он задумал нечто новое, – заметил монах. – Строго говоря, заказ необычных или даже отталкивающих компонентов не является преступлением, не так ли, сударь некромаг?

– Именно так. Но я поверю в случайное совпадение, только если смогу убедиться сам. У лича здесь сообщники, это несомненно…

– Несомненно, – согласился виконт. – Но где он сам? И что на самом деле случилось в том мавзолее? Кстати, принадлежит он семейству Пецци, очень, очень старому и влиятельному. И постоянно интригующему – против всех, включая меня, их сюзерена!.. так что, ха-ха, получили они по заслугам. Но всё равно – где лич?

Некромант и монах переглянулись.

– Случилось небывалое, ваша милость. Лич сбежал в…

– В Город греха, – закончил за Фесса отец Виллем, и с холёного лица владыки Армере враз сбежала краска.

– То есть это не выдумка… – севшим голосом пробормотал он.

– Я отдал бы спасение собственной души, чтобы это оказалось деревенской сказкой, – с каменным лицом проговорил монах.

Виконт Орсино торопливо сотворил Господне знамение.

– Рассказывайте.

– Вот, ваша милость.

Его милость не удовлетворился одним лишь рассказом – потребовал сопроводить себя немедля на кладбище, несмотря на все уговоры не делать этого. Пришлось и в самом деле сопроводить.

Овальный провал в тот самый Город греха по-прежнему пламенел в затхлой тьме мавзолея. По-прежнему висел в нём недвижно застывший послушник; бледный виконт Орсино шептал молитвы, тискал рукоять тяжёлой шпаги, но нашёл смелость заглянуть в провал.

Зашипел сдавленно и тотчас отвернулся.

– Как явилось в наш мир подобное… подобная абоминация? И что тогда там, внизу?… Как это вообще существует?…

– Богословы Святого Города дружно повесятся на собственных рясах, если узнают, – мрачно поведал отец Виллем.

– И потому они не должны ничего узнать! Слышите, вы, оба?! Не должны! – яростно прошипел виконт, стараясь не смотреть в сторону портала. – Не хватало нам только брожения умов и падения веры! Не хватало ересиархов и лжепророков!..

– Тогда, ваша милость, следует наглухо запечатать это кладбище. Замуровать, закрыть, поставить надёжную стражу…

– Погоди, Виллем. Твой третий послушник – что с ним? И молодой вер Семманус? И та девка, из-за которой всё началось? Они ж не будут молчать, разболтают. И тогда…

– Мой послушник будет молчать, ваша милость. Он твёрд в вере, и…

– Твёрд в вере… – мрачно хмыкнул виконт. – Знаю я их твёрдость. Она у них только под рясой, стоит юбками перед носом повертеть.

– Ваша милость!..

– Молчи, монах. Если думаешь, что я испугаюсь твоей Конгрегации, то ошибаешься. И если ты понял меня правильно, то послушник твой немедля отправится в самый дальний и забытый всеми монастырь, куда-нибудь на север. С сугубым письмом к настоятелю о поразившем несчастного безумии, отчего речам его никакой веры придавать нельзя.

Виконт Орсино вер Армере смотрел прямо в глаза отцу Виллему, не снимая руки с эфеса. Хорошо так смотрел, сильно и твёрдо; монах кашлянул, слегка поклонился, но, разумеется, без истинно придворного изящества.

– Ваша милость, слуги Святой Конгрегации не подпадают под власть мирских владык. Отправить куда-то моего послушника может лишь его высокопреосвященство.

– Ишь ты, «не подпадают», – сощурился виконт. – Ну, смотри, монах. А ты, сударь некромаг? Что нужно сделать с молодым вер Семманусом, а? Боюсь, что глуп он примерно так же, как и козёл на его гербе.

– Ваша милость, вер Семманус – благородного сословия, гербовый рыцарь, несмотря на юные годы, и…

– И потому сможет беспрепятственно болтать обо всём, что он здесь увидел?

– Не сможет. Я обещаю.

– Слово некроманта? – усмехнулся виконт.

– Нет, – спокойно ответил Фесс. – Он просто никому не скажет.

– Отчего? – в упор спросил Орсино. В голосе прибавилось металла.

– Портал надо в любом случае закрыть. После этого все сказки о Городе греха, или как его там, останутся просто сказками.