Когда молчит совесть

— Заходила… Нарын замялась, словно припоминая что-то. — Когда вы несколько дней не появлялись в лаборатории, мы с тетушкой Хадиджой стали беспокоиться — не случилось ли чего? Да и на ученый совет вас вызывали, чтобы заново обсудить ваш вопрос.

— Вот и надо было вам вместо меня пойти на совет, вы же все наши дела лучше меня знаете.

— А вы думаете, я не пошла?! — волнуясь и повышая голос, гордо воскликнула Нарын. — Пошла и сказала. Кое-кому кое-что сказала. Ну, посудите сами, возможно ли угробить такой огромный труд!

— Вот потому-то я и люблю вас! Без преувеличений говорю, что люблю. И никогда не забуду все то добро, что вы мне сделали.

На губах Нарын заиграла слабая улыбка. Сердце ее уже смирилось, но смирить язык было куда труднее.

— Однако ваша поездка так затянулась, что мы уж думали, вы навсегда останетесь в деревне.

— Я бы и остался, да жаль стало затраченного вами труда, — игриво ответил Вугар.

— Ишь, герой! — горько упрекнула Нарын. — Едва попали в трудное положение, сразу бежать. Вот оно, ваше хваленое мужество!

Вугар нахмурился. Не впервые слышал он подобные упреки. Нарын медленно повернулась к Вугару.

— Простите меня, — неожиданно сказала она. — Не обижайтесь. Мне очень горько, потому я так и говорю.

Вугар усмехнулся.

— У вас есть для этого основания. Язык правды всегда горек.

— Вы были у директора?

— Да, беседовали…

— Ну и какой толк от вашего разговора?

— Толк есть, технический совет высказался в нашу пользу.

— Эх, — Нарын, покачиваясь, недовольно морщила маленький носик. — Если они высказались в нашу пользу, почему так долго задерживали отзыв? Сколько дней я обиваю здесь пороги и каждый раз слышу: «Пишем, пишем…» Можно подумать, книгу пишут!

— Успокойтесь, задержка пошла нам на пользу.

— Что же это за польза? — Нарын окинула Вугара надменным взглядом.

Он взял ее под руку и повел к автобусу, ожидавшему пассажиров возле железных ворот. По дороге он рассказал ей все.

Но, вместо того, чтобы обрадоваться, Нарын огорчилась:

— Выходит, наши противники были правы и мы зря подняли такой шум-гам?

— Шум-гам был не напрасен. Ведь мы не отказываемся от своего технологического принципа, а лишь совершенствуем его.

Но Нарын по-прежнему недовольна.

— Значит, надо начинать все сначала и зачеркнуть проведенные опыты?

— Кажется, работа уже тяготит вас?

— Конечно, тяготит! Я хочу, чтобы все скорее закончилось и наша победа спицей вонзилась в зрачки некоторым подлецам.

— Надо набраться терпения, Нарын-ханум! Каждая победа дается нелегко.

— Странный вы парень! Ну, сколько может быть вариантов одной работы? До каких пор можно переделывать? Вас словно замесили на терпении…

— Это и есть наше главное достоинство, Нарын-ханум, пока что, кроме терпения, мы ничем похвастаться не можем, шуткой закончил он серьезный разговор.

* * *

Автобус был почти пуст, и они сели рядом на заднее сиденье. Нарын смотрела в окно, а Вугар с той минуты, как оказался в автобусе, забыл обо всем. Всем сердцем рвался он на свидание с Арзу. Они проехали уже полпути, как вдруг Нарын нарушила молчание:

— То, что о вас говорили, правда?

— Что именно? — с трудом соображая, спросил Вугар.

— Ну, на ученом совете…

— Там много чего говорили.

— Про девушку…

— Какую девушку?

— Девушку из рабочей семьи, которую вы будто обманули, ну и еще там то да се…

— А вы как думаете, Нарын-ханум? — с горькой усмешкой спросил он. Похоже это на меня? Только правду скажите…

— Правду я хочу от вас услышать. В тот день каждый говорил, что ему вздумается.

— Но прежде я хочу звать ваше мнение…

— Я не верю ни одному сказанному слову.

— Спасибо! — от души поблагодарил Вугар. — Все это грязные измышления.

— Хотели замарать вас?

— Да. И рассорить…

— С профессром?

— И еще с одним человеком.

— Кто же он?

— Девушка, которую я люблю.

— Что?! — Нарын смотрела на Вугара с нескрываемым изумлением. — У вас есть любимая девушка?

— Да, и меня хотели с ней поссорить. Та самая девушка, девушка из рабочей семьи…

Нарын переменилась в лице, побледнела и нервно потирала руки.

— Как я ошиблась! Мне казалось, что вас ничто не интересует, кроме вашей работы. Я даже про себя называла вас бессердечным. Простите меня. Ой, я совсем потеряла голову. Как хорошо, что я оказалась не права!

Удивительное создание — человек! Откуда взялись у нее силы и воля, чтобы смирить свои чувства? Вугар, не скрывая восхищения, воскликнул:

— Вы необыкновенная девушка!

— Необыкновенная или легкомысленная? — недовольно проворчала Нарын.

— Что вы, что вы! Назвать вас легкомысленной, Нарынханум, было бы несправедливо. Иметь бы мне такую добрую, шуструю сестренку…

Нарын не проронила ни слова. Опустив ресницы, она отвернулась к окну. А Вугар вдруг обрадовался слову «сестренка», неожиданно сорвавшемуся с языка.

— Нарын-ханум, у меня к вам просьба! Давайте вот сейчас, с этой минуты станем друг для друга братом и сестрой. Я знаю, у вас нет брата, а только сестра, вы сами когда-то рассказывали мне. А я… — он замялся. — Я один, никого у меня нет!