Когда мы потерялись в Стране снов

Коби высвобождает руки из перепиленных пут, благодарно улыбаясь Себу, как обычно, высунув язык, а потом берёт у него дирк, немедленно поворачивается к Эрин и начинает освобождать уже её. Мы с Себом кидаемся бежать, и я изо всех сил стараюсь не обращать внимания на всё усиливающуюся боль в укушенной крокодилом ноге.

Тут здоровяк поднимает Молу за горло, и Сьюзен кричит:

– Мола!

А Мола в тот же самый миг кричит:

– Проснуться! Проснуться! – и здоровяк остаётся стоять, сжимая в руке…

Пустоту.

На наших глазах Мола только что исчезла из Страны снов. Но нам некогда удивляться этому, потому что маленькая толпа первобытных воинов решила отстать от мамонта и бежать.

И бегут они в нашу сторону.

Глава 82

Я никак не оправлюсь от исчезновения Молы прямо на моих глазах. Это было, словно какой-то потрясающий волшебный фокус: вот она здесь, а в следующий миг уже… пропала. Но я не могу долго об этом думать, потому что мы с Себом и Сьюзен петляем между деревьями и выбегаем к огромной долине, ведущей к реке, за которой простирается открытое море. Мы бежали по широкой дуге, и наши преследователи сильно от нас отстают. Настолько сильно, что мы замедляемся и переводим дыхание.

– Смотрите! – говорит Себ, указывая на вершину скалы впереди. – Это монастырь, ну, то есть… та скала, на которой будет монастырь.

Он прав. Мы стоим на том самом месте, где когда-то будет Тайнмут, с разрушенным замком и монастырём на вершине скалы. Здание, которое не построят ещё примерно девять тысяч лет и которое будет стоять в руинах к тому времени, как я появляюсь на свет. Но скала выглядит более-менее по-прежнему. По правую руку от нас река Тайн, по левую – залив короля Эдуарда, а позади – пляж Лонг Сэндс и Калверкот – все пока не имеющие названий, по крайней мере английских. Под скалой собирается мощная серая буря.

– Идём к краю скалы, – говорю я. – Сможем спуститься к заливу.

– А потом что? – спрашивает Сьюзен.

– Оторвёмся от них, – отвечаю я, уже зная, что она скажет дальше.

– А потом что? Ты должен принять решение, Малки. Это твой сон, не забывай.

Враги нагоняют нас.

– Я не понимаю! – скулю я. – Я не знаю, что делать!

– Я проснусь с минуты на минуту, Малки. Я это чувствую. И ты тоже: ты проснёшься естественным образом, и если это произойдёт, то Себа ты с собой взять не сможешь.

– Откуда ты это знаешь?

Сьюзен умоляюще смотрит на меня.

– Я не знаю, Малки. Я ничего не знаю! Но что я знаю, так это то, что ты должен отпустить себя. Отпустить самого себя. Позволить… вселенной сделать своё дело – и пусть всё будет так.

– Да что это значит вообще? – ору я.

Мы уже на самом краю скалы, и я смотрю вниз. Но вместо камней и бьющихся о них волн там как будто собрались штормовые облака. Я смотрю вдаль и не вижу ни моря, ни горизонта – только серый туман пустоты, и внутри у меня что-то сжимается.

– Мне страшно, Малки, – говорит Себ. – Они приближаются.

Потом мужской голос с акцентом, напоминающим акцент Молы, говорит – спокойно, но твёрдо:

– Ты должен добраться до края своего сна, Малки. А потом пойти дальше.

Я отворачиваюсь от края скалы и смотрю на то место, где стоит Сьюзен – рядом с ней появился мужчина средних лет в простом хлопковом костюме блёкло-синего цвета с напечатанными на груди цифрами. Волосы у него прямые и чёрные, тронутые сединой, а на впалых щеках растёт клочковатая борода.

Мне не нужно даже спрашивать, кто это, да и логику искать в происходящем я давно бросил.

Это папа Сьюзен.

Когда он безмятежно улыбается и кивает – в точности так, как бессчётное количество раз делала Сьюзен, – у меня появляется ощущение, что он читает мои мысли и одобряет их.

Сьюзен кидается к нему, берёт его за руку и лучезарно улыбается.

– Что если я прыгну? – спрашиваю я, вглядываясь в серую бездну. – Что случится?

– Дойди до края, Малки, – говорит Сьюзен. – А потом иди дальше.

Потом они с её папой исчезают, раз – и нет; как будто кто-то щёлкнул выключателем.

Охотники приближаются; я уже могу различить их лица и знаю, что обратного пути нет. Мы с Себом оказались в ловушке на краю обрыва.

– Это твой сон, Малки. Ты должен им управлять, – говорит Себ.

– Я не могу, Себ. Я больше ничем управлять не могу.

– Не дай им нас поймать, – умоляет он. Я снова становлюсь старшим братом и чувствую одновременно ответственность и ужас от того, что всё зависит от меня.

Но этого не изменить.

Они уже совсем близко – всего в нескольких метрах, – и тот, что с дубинкой, поднял её, готовясь … к чему?

Когда я смотрю на Себа, он просто кивает.

– Давай сделаем это, – говорит он. – Отпусти себя, Малки!

Я зажмуриваюсь, боясь удара, а когда открываю глаза, вижу висящий надо мной Сновидатор. Сквозь занавески пробивается неяркий утренний свет. Уже утро.

Нет, нет, нет, нет! Мне ещё нельзя просыпаться! Я снова закрываю глаза и возвращаюсь в сон. Мужчина с каменной дубинкой приблизился на шаг.

«Ты должен отпустить самого себя», – говорила Сьюзен.