Когда наша не попадала

Птица пролетела над ладьей, и Иван в который раз подивился лени человеской. Тяжело, что ли, ногами пройтись? Обязательно надо в небо забираться, да ещё на жердочках. Выглядывающий из полупрозрачной птички человек оказался на удивление бородат и смуглокож. А встреченный Иваном взгляд – холоден и внимателен. А Маугли не было дела до летающих глазастых. Скрестив руки на груди, он замер на носу ладьи, не сводя глаз с приближающего города. Он что-то вспоминал, и поза его становилась все горделивее и горделивее. Пусть из одежды на нём была только набедренная повязка и встрепанные волосы походили на воронье гнездо, но в ореоле солнечных лучей он напоминал небожителя. И замерший у его ноги пёс становился небесным помощником бога солнца. Найденыш возвращался домой и возвращался не просителем, а хозяином.

Из-под крыльев летательной машины повалил густой дым и показались языки пламени, но аппарат против всех ожиданий набрал высоту и повернул в сторону города. Ладья приближалась к городу, весла были подняты и только по команде сусанина время от времени погружались в воду, направляя «Валерию» к причалу. Над городом вновь прогремел гонг, и решётка на воротах стала подниматься.

– Интересно, – сказал Геллер, ладонью прикрывая глаза от солнца. – Что ждёт нас на этот раз?

И ответом ему грянула музыка! Украшенные гирляндами цветов, одетые в яркие одежды, из ворот первыми высыпали музыканты, с помощью труб, металлических тарелок и невообразимых инструментов создающие дикий шум. Щенок задрал голову и стал подвывать.

– Замолчи! – прикрикнул Молчун.

– Пусть продолжает, – возразил Михайло, со страдальческой миной зажимая уши. – У него мелодичнее получается.

– Молчи, пёс, – торжественно сказал Маугли, опуская руку на голову собаки. – Пусть ликует песня для раджи города!

Ворота освободились, и из них вышёл огромный белый зверь с богато украшенной беседкой на спине.

– Не позволю животину мучить! – бурно отреагировал Геллер, привычно закручивая рукава рубахи. – Заяц совсем седой от старости, а они на нём ездют!

– Какой заяц? – искренне удивился Маугли, поворачиваясь к дружиннику.

– Вон тот, – кивнул Володимир на берег.

– Это же слон, Хатхи! – с благовением объяснил парень. – Владыка всех слонов, согласившийся на почётную службу главе Раджистана!

С этими словами он сложил руки лодочкой и низко поклонился.

– Слон, значит? – смутился ватажник, стараясь незаметно вернуть рубашке первоначальный вид. – А ему не тяжело?

– Что ты, для гиганта это всего лишь пушинка.

Народу на берегу всё прибавлялось и прибавлялось, так что когда ладья стукнулась бортом об камни и Хатхи затрубил приветствие, яблоку упасть было негде. Но стражники с щегольски закрученными усами быстро освободили большую площадку, на которую тут же дождем хлынули цветы, засыпая мокрые камни и все следы человека. На цветочное поле тут же высыпали девушки в красных и ярко-оранжевых одеждах, и под тягучую музыку закружились в сладострастном танце.

– О-о-о-о… – простонал Михайло, не сводя глаз с берега.

– Бум!

Дружинник успел прошептать стукнувшему его Молчуну: «Спасибо, друг» – и с блаженной улыбкой погрузился в беспамятство.

А Маугли оперся руками на борт и гордо показал свою пятку. Музыканты запнулись на миг, но мгновенно перешли на что-то бравурно-радостное. Впрочем, даже эту ухорвущую музыку легко перекрыл дружный визг танцовщиц. Смешав ряды, они кинулись к берегу, и даже на спине у невозмутимого Хатхи кто-то танцевал, высоко закидывая загорелые коленки. В окружении ярких сари у самого образе воды кристаллизировался центр, и вперёд вышла невысокая девушка, окутанная цветочными гирляндами поверх ослепительно оранжевой одежды. Длинные ресницы как бы закрывали чёрные омуты глаз, волосы в кажущемся беспорядке прикрывали горящие щёки, а на секунду открывающийся вид при взволнованном дыхании готов был сбить с пути истинного не только Михайло.

Все время меняется жизни облик.  
Иногда она тень, иногда жизнь – солнечный свет.  
Каждое мгновение живи здесь и сейчас.  
Этого мига может завтра не быть.  
Того, кто любит тебя всем сердцем,  
Встретить трудно.  
Если есть кто-то такой где-то,  
То он красивей всех.  
Держи его за руку.  
Такого доброго завтра может и не быть.  

Маугли решительно шагнул вперёд, и тут же ему на плечи упал расшитый золотом плащ, а в волосах заалели розы. Певунья, танцуя, делала шаг назад и два вперёд, тем не менее, держась чуть дальше вытянутой руки парня.

Все время меняется жизни облик.  
Иногда она тень, иногда жизнь – солнечный свет.  
Каждое мгновение живи здесь и сейчас.  
Этого мига может завтра не быть.