Когда наступает время

- Ветра. Разгоряченных жеребиных маслов. Свободы. Я словно пес, привязанный цепью к армии. Отбегу чуть-чуть, но поводок тянет назад.

Время медленно ползло, восходя над горизонтом огненным шаром, потом падая в ночь люлькой-месяцем. Царю удавалось немного вздремнуть днем, а ночью он бродил по палатке. Между закатом и восходом лежал путь в десятки стадий. Гефестион еле держался на ногах, днем занимаясь обычными делам, а ночью вздрагивая от каждого шороха. Он почти потерял дар речи, когда спустя несколько дней Александр отдал приказ готовиться к выступлению. Хилиарх пытался изобразить негодование жестами, потом махнул рукой и спешно удалился. Спорить бесполезно. Легче заставить реки течь вспять, а солнце двигаться в обратном направлении, чем убедить Александра отказаться от принятого решения.

Узнав о распоряжении царя, войско незамедлительно выслало к нему делегацию. Она явилась  с плачем уговаривать Александра не совершать больше безрассудных поступков. Последний слушал терпеливо и с явным удовольствием. Царь еще раз убедился, как  любим и почитаем воинами. Когда послы по пятому кругу выказали царю свою любовь, Александр остановил их жестом, желая взять слово. Он благодарил пришедших, уверял, что отныне будет не так беспечен в битвах, если взамен они оградят его от внутренних распрей. Делегация ушла с надеждой на обещания царя, который в то же мгновение забыл об этом. Он не очень представлял, как будет себя беречь, размахивая мечом в следующем сражении. Гефестион без слов понимал, что Александр слукавил, дабы успокоить воинов.

Погрузив часть войска на новенькие триеры и гелиомы,  и отправив другую часть берегом, Александр двинулся вниз по течению. Пленяя и уничтожая непокорных, даруя царское снисхождение сдавшимся, царь прошел Гидраот и достиг места его слияния с Индом. Заложив там Александрию-Опиану и построив еще судов, Александр двинулся вниз по реке.  Он встал лагерем в прекрасном месте, дабы дождаться отставшей части войска, размазанного на многие стадии вдоль берегов. Пока Гефестион занимался строительством еще одной Александрии, теперь уже Александрии-Согдианы, Александр принял очередное решение. Оно пришло ему после рассказа пленного инда о том, что ждет царя в нижнем течении реки.

Гефестион весь в пыли и страшно довольный весело вошел в царский шатер. Глотнув холодного вина, он плюхнулся рядом с Александром, заложив за голову руки.

- Чему ты так рад?

- Слушай, отличный получается город. Эта местность словно специально задумана под него.

- Я решил поделить войско.

- Какое новое решение! Что на сей раз?

- Как я понял, нам недалеко осталось до океана. Неарх пойдет вдоль берега с флотом. Кратера с обозом и слонами я отправлю через Арахозию и Карманию. Там много фуража.  Женщин и детей он возьмет с собой. Ты пройдешь южнее со своим отрядом. Хотелось бы узнать, чем там занимается империя в наше отсутствие.

Гефестион замер, потом приподнялся на локте и заглянул другу в глаза.

- Александр, надеюсь это не то, о чем я думаю?

- Я дошел туда, где побывал Геракл. Неужели же ты думаешь, я не пройду там, где прошла Семирамида (6)?

- Ты?! Нет, ты, конечно же, пройдешь! Только вот думаю я совсем о другом! Сказать, о чем?

- Ну.

- Я даже не представлял, каким был глупцом, когда поверил тебе семь месяцев назад! Жизнь не учит тебя ни чему! Ты почти умер там, на Гидаспе. Но ведь тебя не устраивает что-то недоделанное! Ты решил окончательно погибнуть в Гидросии! Так ведь?!

- Кто тебе сказал, что я собираюсь там погибать?

- Ты! Только безумец решится на это! Александр, ты еще слишком слаб…

- И это говоришь мне ты?!

- Молчи! Подожди, пока я уйду, иначе…

- Что, иначе?!

Гефестион не ответил. Багой едва успел отскочить в сторону, чтобы не быть поверженным гневом Гефестиона Он и сам  начал замечать, как изменился Александр в последнее время. Он уже не раз думал, что, не отняв у повелителя жизнь, варвары все же заразили его душу. Решения, которые принимал царь, становились все более и более ужасающими. Им не было никакого объяснения, но казалось, Александр уже не в шутку вызывал на поединок саму смерть. Измотанная им многократно, она, видимо, тоже устала и не спешила удовлетворить притязания безумца.

- Неблагодарный! – кричал Александр. - Что я хочу от остальных, если даже он сомневается! Он сомневается! Сомневается в ком?! Во мне! Меня не учит жизнь! Если бы она меня не учила, где бы он был сейчас?! Жирел в Македонии? Я дал ему мир! Я дал ему власть! Нет, он не может смириться с тем, что все это ему дал никто другой, как я! Я, который опускался перед ним на колени… Я…

Александр в ярости швырял, что попалось под руку, разбив последний светильник с пугливым дрожащим огоньком. Споткнувшись впотьмах, царь взорвался:

- Багой! Где тебя носит, ленивый евнух!? Ты толчешься здесь весь день, а когда надо, тебя  с собаками не разыщешь!

Багой натолкнулся на царя в темноте, и тот со злости наотмашь ударил его по лицу.

- Дай огня! – ревел Александр.