Когда наступает время

Не прошло и мгновения, перс вернулся, неся в дрожащей руке светящиеся плошки с огоньками. Казалось, что даже пламя боялось царского гнева, боязливо клонясь к груди юноши. Багой расставил светильники и скрылся в темном углу, стараясь не попасть под горячую руку Александра.

- Немедленно ко мне Птолемея! – царь пнул мальчика-телохранителя у входа, словно этим мог ускорить дело. – Созовите военный совет!

Когда гетайры собрались в царском шатре, Александр, не церемонясь, заявил:

- Не вы ли семь лет назад требовали вести вас в Персию?! Не вы ли, как ненасытные псы, грабили город за городом, упившись кровью?! Не вы ли кричали, что пойдете за мной хоть на край света?! А?!

- Мы уж пару лет как миновали этот край, - пробубнил себе под нос Пердикка.

- Я спрашиваю! И теперь, когда я  послушал вас и повернул назад, вы осмелели настолько, что взялись учить меня?! Или вы забыли, кто привел вас к этим победам?! Я делил с вами все, а вы сговорились против меня?!

- Чего на этот раз стряслось? – спросил Кратер, наклоняясь к Гефестиону.

- Он решил стяжать славу Семирамиды.

- Я так и думал.

- Я пытался отговорить его. Ты видишь, что из этого вышло.

-…Кратер через Карманию…Неарх с кораблями…, - услышали они раздраженный голос Александра.

- Началось, - задумчиво и от чего-то очень спокойно сказал Птолемей, поглаживая подбородок.

- Не началось, а продолжилось, - поправил его Пердикка, разглядывая муху на потолке.

- Если мы все же доползем до Вавилона, я напьюсь до козлиного блеяния, - сказал Кратер, выковыривая грязь из-под ногтей.

- Видать, блеять будем вместе, - Птолемей задумчиво посмотрел на свои ногти.

- Если ни у кого нет вопросов, завтра же начинайте сбор! - услышали друзья последние слова Александра.

- Хорошо, хоть не предложил идти обратно. Мне уже все равно как, хоть через Гидросию, хоть морем, лишь бы в сторону Македонии, - Неарх то и дело продевал палец в дырку на своем хитоне.

- К чему такой пессимизм, Неарх? Разве ты не понимаешь, что нам просто необходимо присоединить пески к нашему государству, а то оно еще недостаточно велико, – не глядя в его сторону, заключил Птолемей.

- Интересно, кто заслужит чести быть сатрапом Гидросии?

- Если ты желаешь, Неарх, я намекну Александру.

- Как мне не жаль, но я должен уступить эту привилегию тебе, как старшему товарищу, Птолемей.

Александр вызвал Гефестиона к вечеру следующего дня. Сразу было видно, что царь в дурном настроении. Не говоря не слова, он прошелся, явно готовясь к разговору. Гефестион молча наблюдал за ним.

- Ты хочешь мне что-то сказать? – начал сын Аминты.

- Нет, я хочу, чтобы ты мне что-то сказал. Ты ведь наверняка знаешь, что происходит.

- Конечно, знаю. Все готовятся исполнить твои распоряжения в полном соответствии с пожеланиями.

- Это не то! Неужели им нечего возразить мне?!

- Возразить тебе? Это становится опасным для жизни, Александр. Где те, кто осмелился возражать? Где Клит, который напомнил о заслугах твоего отца? А Каллисфен, который не расшиб в праскинезе  лба? А Кен, который от имени войска остановил тебя на Гифасисе? Разве не возражали они тебе? И что? Знаешь, Александр, мы слишком давно носимся по свету, чтобы отказаться от желания как-нибудь дотащить свои кости до Македонии.

- То есть вы опять сговорились?

- Помилуй, Александр, в чем?! В том, что делаем, что ты приказываешь?! Это, по-твоему, заговор?! А разве обсуждает пес приказ своего хозяина?! Или раб - повеление господина?! Кто мы в сравнении с тобой?! Разве достичь нам твоего Олимпа?! Разве услышишь ты с высоты голос разума?! Мы, стадо в грязных оборванных доспехах, смеем ли усомниться в решении бога?!

- Гефестион, что ты несешь?!

- Правду, мой царь. Ты так далек, что мы почти ослепли, пытаясь разглядеть тебя в лучах твоей славы. Александр, войско рыдало, когда ты был ранен. Они молили богов даровать тебе выздоровление. Для чего?! Чтобы сгинуть с тобой в пустыне?! Или утонуть вместе с гелиомами, идущими под ветхими парусами в неизведанном океане?! Разве способен ты слышать голоса воинов?!

- Гефестион, если ты сейчас не замолчишь…

- А что будет? Ты убьешь меня, как Клита сам или подошлешь кого-нибудь, как к Пармениону? Что будет, Александр?! Так я не боюсь. Мне нечего терять. У меня ничего не осталось кроме жизни. Я отдал тебе все. Тело… ты попрал его. Душу…ты уничтожил ее. Мечты…они давно мертвы. Поэтому, я скажу тебе все, что думаю. Вспомни, какими мы были в Миезе. Мы мечтали покорить мир, чтобы править им. Мы покорили. Но разве правим? Мы были свободны. Мы открыто говорили с тобой и спорили. А теперь? Любое несогласие называется заговором и карается смертью. Разве такое государство мы хотели построить?

- Если бы не я…

- Верно, - перебил Гефестион. - Если бы не ты, то нас тут и не было бы, потому, что нам здесь и не надо быть! Ты хочешь стяжать славу Семирамиды?! Вперед! Но причем здесь мы?! Мы видели в тебе царя…

- А что сейчас?! Я не царь вам, что ли?!

- Тиран!