Когда-нибудь мы будем вместе

Офицеры и прапорщики, контрактники рядового и сержантского состава ротационным методом сменяли друг друга, накапливая бесценный боевой опыт.

Мирная жизнь в приграничных областях понемногу налаживалась. Владикавказ уже считался тылом и группа офицеров выбралась на природу развеяться от трудов тяжких и отдохнуть душой.

Подполковник Соколов вышел из проходной КПП штаба армии и уселся в уазик.

— Далеко едем? — поинтересовался комбат у водителя.

— Три пальца по карте, километров с полста отсюда. Сейчас выедем на военно- грузинскую дорогу, свернем на Джейрах и на бережок Терека.

Суровые, горы тесно обступили военно-грузинскую дорогу, острые вершины насквозь протыкали нависшие тучи. В просвет облаков проскальзывали лучи солнца, и как прожектором освещали землю. Вся суровость природы как бы растворялась и таяла в этих лучах.

Компанию командирскому уазику составила госпитальная буханка. Бригада отдыхающих ехала в две машины, куцей колонной. Повернув на перекрестке с трассой на Джейрах, колонна тут же свернула налево на проселок и протрясясь еще километра три выехала на берег к истоку Терека. Сотни ручьев сливались здесь воедино, образуя знаменитую на весь Кавказ горную реку. Он здесь не широк, метров пятьдесят-сто, в пойме реки десятки островов, прозрачная горная вода, быстрое течение, буйная растительность. Изумительная природа Северного Кавказа. Вот где рай для рыбы, дикой птицы и браконьеров, ну и для любителей отдохнуть тоже.

Машины остановились рядом с небольшой полянкой. Народ споро выгрузился и каждый озаботился делом по вкусу. Одни начали выгружать продукты, кто-то пошел за валежником, кто потащил водку в сетке топить в Тереке, другие стали помогать накрывать поляну.

Оставшийся не у дел Соколов присел на бревнышко возле костра и огляделся. Пока собирались да выдвигались уже и день к вечеру.

Первый, по настоящему весенний день, радовал теплом. Вода парит, в тени кустов еще лежит снег. Легкий ветерок шелестит в ветвях ивняка, рябит гладь воды, подталкивая к берегу плывущий мусор. Чуть слышным всплеском отдает в заводях играющая рыба. Потрескивает разожженный костер, искры облаком взметываются вверх.

Нетерпеливый Серега Князев — комбат два, ворошит его палкой, горя желанием приступить к приготовлению шашлыка. Ротные Витька Кудинов с Саней Кропотиным насаживают мясо на шампуры. Рядом постукивает топором командир первого взвода старший лейтенант Володя Шмелев, — пытается обстругать какой то чурбачок.

Все молчат, проникнувшись моментом. Умиротворение тихо опускается на душу. Все вместе, но как будто каждый на своем острове. В своем выдуманном мире, думают о чем то личном.

Водка дошла до кондиции, на плащ-палатке порезаны домашний хлеб и помидоры, соленые огурчики выложены на расстеленную газету. На импровизированном столе скромные дары земли Российской. Каждый припер что мог. Кто лечо, кто горлодер с хреном. Зеленый лук с головками импровизированно выложен пучками по кругу, рядом в банке соль крупного помола. Вскрытые банки с сайрой и сельдью, оцинкованная трехлитровая банка маринованных помидоров из офицерского пайка.

Наконец дрова прогорели, угли пылают ярким, ровным цветом. Лицо Князева красное как кирпич от закатного солнца и жара костра. Взяв нанизанные шампуры, Серега аккуратно выкладывает их на кирпичи стоящие ребром над углями, и неторопливо вращает. Капли специй и рассола с шипением капают на угли, откуда поднимается обалденный запах. Мясо сперва закипев по краям, начинает темнеть, румяниться. В то же время водочка уже разлита по стаканам и народ для гулянки собран. Солдатские кружки стоят в один ряд, Шмелев ловко плеснул в каждую по три булька.

— Ну, что, под мясо?

— Будем! Поддержал соседа Соколов.

Мужики опрокидывают в себя водку и быстренько закусывают.

Костровой кричит: — мне оставьте!

Все гогочут, остатки напряжения последних дней растворяются в наступающих сумерках. Темные кусты подступили плотнее, от реки повеяло долгожданной прохладой. Володя Шмелев с Серегой приносят шампуры на которых пузырится жиром, прослоенное подгорелым луком и подвявшими помидорами мясо молодого барашка. Без команды бутылка прошла по кругу, щедро наполняя "бокалы" соседей.

— Между первой и второй, — прочитал многим знакомую мантру Шмелев командуя, — все к столу, пузырьки на середину.

— Это такой прикол у ракетчиков. Стартовый стол и его выравнивание во всех плоскостях, — шепнул на ухо Кропотину Кудинов.

— Мужики, давай за нас, за крепкую мужскую дружбу, — предложил тост Семенов!

— Давай, — бурно поддержала вся честная кампания.

Дружно чокнувшись металлическими солдатскими кружками офицеры накатили по второй.

Несколько минут, никаких разговоров, только сосредоточенное чавканье и невнятное мычание. Шашлык обжигает руки и губы, сочный запах и аромат специй сводит с ума, заставляет бурлить желудок.

— А как она холодненькая идееет, — протянул с наслаждением Семенов!