Когда оживают Тени

Так что как ни крути, а я не мог броситься спасать лысого, не поучаствовав в авантюре поэта. Тем паче, сам же и послужил причиной.

Но это, конечно, не мешало ругаться всю дорогу от Верхнего города до Портового. Правда, если утром я делал сие виртуозно, с азартом и предвкушением, то сейчас сыпал проклятиями с усталостью и безнадегой.

Ведь сколько можно, а?..

Уставший и разбитый в каком-то полусне я спустился обратно на площадь, пропетлял по галереям и улочкам, выбрался на станцию и прыгнул в трамвай. И следующие четверть часа, пока за окном проплывали здания-колонны делового центра, соты спальных районов, технические тоннели и заводские пещеры, пытался прийти в себя. Думал, анализировал, строил предположения насчет таинственного преследователя, личностей тех, кто похитил Коула. Мрачно размышлял и о том, куда тащить тяжелую тушку Фергюса, если того серьезно ранят. И как увильнуть от разбирательств по итогу поединка.

Дуэли в наше время редкость. Несколько десятилетий назад аристократы охотно резали друг другу глотки за реальные и мнимые обиды, стрелялись. Но сначала один гранд ужесточил наказания за поединки, потом другой, а Церковь поддержала. Общая обстановка стала не такой накаленной, противостояние между Домами пошло на убыль.

Сейчас бои нет-нет, а случаются, но зачастую носят декларативный характер. Не насмерть, до первой крови. Со специально затупленными ножами или револьверами с облегченными патронами, чтоб в мясе пуля застряла, но дальше не пошла. Пальнул обидчику в пятку, и выиграл. Вот только наказания смягчить за такое забыли — штрафы, ссылки, иногда каторга. Фергюсу сойдет с рук, а мне новые долги как нож под ребра.

Похоже, именно потому и выбрали такое место. Подальше от чужих глаз, в отдаленном районе, ниже Порта и заводских гротов, дальше от станции донного экспресса, на окраине группы рукотворных пещер, отданных под склады, бассейны с пресной водой, помещения жизнеобеспечения. Там, где даже работяги и матросы появляются нечасто и где обитают лишь бледные — бездомные нищие бродяги.

И мне пришлось поблуждать.

Сначала вышел у Порта и протолкался через огромную площадь, где смешались голоса торговцев и хриплые крики мореплавателей, грузчиков и рабочих, запахи рыбы и соли, металла и дыма, пота и крови. Где в маленьких дырявых палатках грошовые шлюхи принимали клиентов, а рядом продавали жареных крыс, где карманники поджидали выползающих из притонов пьяных в хлам матросов.

Затем я нашел боковую галерею и спустился на несколько уровней ниже. Долго болтался в скрипучем лифте, наблюдая за открывающимися картинами сталелитейных и сварочных цехов, сухих доков, где люди как блохи ползали по наполовину разобранным тушам субмарин. Затем очутился в паутине узких круглых тоннелей, что то и дело выводили в обширные гроты. То в огромный склад, то в бассейн с рыбой, то в свалку с грудой металлолома, ожидающего своего часа для переплавки.

И именно к очередной помойке и привели указатели после блужданий по темным душным лабиринтам, где пару раз терялся и ходил кругами.

Странное место. Мрачноватое. Огромная пещера цилиндрической формы, грубые стены со следами камнедробилок, молотов и клиньев теряющиеся во мраке. Несколько тусклых красноватых фонарей, извилистые связки проводов, похожие на кости скелета строительные леса и подъемники. А в потолке по центру огромная дыра с зыбкими краями из-за испарений, сочащаяся зловещим оранжевым светом, что проникал откуда-то извне. И тот же неверный свет озарял огромную кучу битых камней посередине грота, перемежающихся с кусками железа и резины, какими-то тряпками, гниющими слизистыми сопками, стеклами, обрывками труб и проводов.

Здесь явно когда-то шла очередная стройка века. Прорубали очередные пещеры, расширяли пространства. Планировали под какой-то индустриальный центр, судя по множеству недостроенных лестниц без перил, нескольким уровням с галереями, помостами и переходами, ведущими в грубые наброски комнат. И начали строить то ли часовню, то ли храм для рабочих. Сделали проем люка, поместили статую Христа над входом, выдолбили несколько залов для молящихся, алтарь и притвор.

Но на том, похоже, запал строителей и закончился. А может, эары у компании, или же конкуренты вмешались, а то и власти, которым занесли мешок денег заинтересованные люди. И проект свернули на полпути, простаивал потом долгие годы. Позже кто-то решил, что в помещения можно невозбранно скидывать мусор.

Под ногами хрустело, порой влажно чавкало, хлюпала вода. Или не вода. Но мне не хотелось знать, во что ступаю, старался лишь пробовать на прочность дорогу, чтобы ненароком не сломать ногу.

Приходилось идти на грани света, бьющего сквозь дыру сверху, и тьмы, пожирающей края пещеры. Путь у стен я, подумав, отверг. Аварийные фонари хоть и работали, но помогали слабо. Упасть же в шахту или яму с торчащими на дне металлическими прутьями в таких условиях легче легкого.