Когда оживают Тени

Но едва оказавшись в Портовом, в толпе грузчиков и моряков, воров и гвардов, бродяг и мелких торговцев, вдохнув непередаваемую смесь из вони людских душ, соли, мочи, машинного масла, гниения и грязи, я начал осознавать, что несколько поторопился с ожиданиями. И что на деле будет несколько сложнее.

— Посторонись! — завопили где-то за спиной вместе с оглушительным грохотом железа.

Сообразив, что битую минуту торчу посреди тоннеля и заворожено смотрю на людскую кутерьму, я сдвинулся ближе к краю и проводил взглядом тележку грузчика с металлическими бочками. Меня толкнул в плечо какой-то забулдыга-матрос в рваной рубахе и с фингалом под глазом, с трудом выползший из ближайшей ночлежки. Справа повеяло едким запахом дешевых духов. Какая-то молоденькая шлюха, лет четырнадцати на вид, неопрятная и худая в обрывках ткани вместо одежды вышла из тени бокового хода. Окинула меня оценивающим взглядом и хрипло сказала:

— Мистер, отдохнуть не желаете?

В голосе было мало надежды. Шлюхи, а особенно нижняя каста, обладали удивительной способностью чувствовать людей. Ничего мистического, но порой казалось, что обладают некоей примитивной формой эмпатии.

Покосившись, я мазнул взглядом по худому личику, густо покрытому дешевой косметикой, щербатой улыбке, тонким ручкам и ножкам, плоской груди. От нее смердело голодом, скукой и болезнью. Едва заметно вздрогнув, я жестом отказался от столь заманчивого предложения, и шлюха испарилась из зоны видимости.

К услугам подобного рода я вообще относился с крайним отвращением в отличие от того же Фергюса или Коула. Эмпатам в этом отношении трудно. Помнится давным-давно рискнул ради любопытства, причем постарался притупить восприятие алкоголем и медицинскими препаратами. Но меня все равно чуть не стошнило от диссонанса между внешней игрой и тем, что творилось в душе у той дамочки.

Когда появляется настоящая влюбленность, людей с аналогичными способностями накрывает водоворотом чувственности, что не дано испытать обычным человекам. Но лично я подходил с тех пор к подобному о-очень осторожно.

Вновь посмотрев на толпу, я проследил движение людского потока. Он мощно тек по главному тоннелю, разбивался на отдельные ручейки и врывался в несколько врат — склады, шлюзы для субмарин, доки, ремонтные мастерские. Здесь же, в основном гроте располагалась многоуровневая зона отдыха — множество гостиниц, сверкающие вывесками кабаки и пабы, закусочные, разнообразные магазины, салоны и бордели, камеры насыщения ультрафиолетом.

Куда дальше?.. Вперед, к одному из тоннелей. Но правильно ли я рассчитал? Верно ли нашептали рыбки Старика?..

Патологическое желание контролировать окружающее подвигло Дампира навести справки о революционном движении Тары. И пока я бегал по столице, ища встречи с Пронырой и прочие неприятности на пятую точку, старый корсар методично работал. Рассылал письма, навещал знакомых, покупал и выпытывал. И в итоге выдал выдержку по тому, что удалось собрать — будто козыри швырнул на стол.

Порой эта черта в Старике раздражала. Любил он совать нос куда не следует, из любопытства или вредности. Как говаривал — искатель должен быть настороже, иначе быстро станет мертвым. Но сейчас мания преследования учителя пришлась как никогда кстати. И пока я мерз под холодными струями в душе, приходя в себя, в голове потихоньку зарождалась идея, обрастала деталями. А уж когда Уильям сказал, что схем отыскать не удалось, у меня уже имелся резервный план.

Ведь верно, зачем штурмовать чужое поместье в лоб, если можно обойти? Причем кое-кто доказал, что знает пути, умеет по ним передвигаться. А именно те самые подельники Кукловода, жаждущие взять в заложники детишек аристократов и сорвать куш за головы. И я вспомнил имя, мелькнувшее в разговоре между террористами, а Дампир раскрутил клубок, получил несколько фамилий и кличек, названий мест.

Оставался вопрос цены, но я знал, что нужно экстремистам. Деньги. Ведь без средств любой протест быстро засыхает и тухнет. В топку народного гнева надо постоянно подбрасывать новое золото. На чистом энтузиазме никто на митинг не отправится. Или почти никто, настоящих фанатиков, коих меньшинство, в расчет не берем. Обыватель же пойдет, но поскандалит денек-другой. Потом захочется кушать. А дома жена, те же голодные дети, больные родители. И единственный выход — снова брести на опостылевшую фабрику или в док, чтобы хоть как-то прокормиться.

Именно потому радикалы и задумали похищение. Чтобы разжиться эарами, впоследствии привлечь менее фанатичную, но жаждущую легкого заработка аудиторию для новых акций. Листовки бесплатно никто печатать не станет, а бумага дорогая. Не говоря об оружии.

И мне было что им предложить, благо не успел сбыть свою коллекцию древностей. Но здесь и сейчас стал мучится запоздалой неуверенностью.

Получится ли найти тех, кто нужен? И если да, хватит ли у них мозгов не прибить меня на месте, а выслушать и начать торговаться? Откуда знать, что бунтовщики взаправду знают ходы в канализации?..