Когда оживают Тени

Скосив глаза, я посмотрел на худого подростка с впалой грудью и жиденькими седыми волосами на тощем черепе. Типичный бледный — дистрофичный, одетый в грубую рваную мешковину. На вид страшноватая смесь старика и ребенка. Лицо неправильное и морщинистое, глаза огромные и разного цвета — один голубой, второй карий. Нос как кнопка, а рот широкий, наполненный редкими пеньками зубов.

Парень всего боялся, ежился от каждого звука или движения, втягивал голову в плечи. И говоря откровенно, у него имелись основания страшиться. Вот и сейчас вжимался в стену тоннеля, подслеповато щурился на яркие блики от горелки, фыркал от расплывающегося дыма. Но что неожиданно, в глазах в отличие от других бледных, сверкало и любопытство, и огонек пытливого разума.

И в конце концов логично же! Кому знать коммуникации, как ни нищим. Живут тут. Кочуют из одного машинного зала в другой, прячутся в норах и тоннелях от опасностей. Не знаю, как приручил Айомхар, но приобретение ценное.

— Как тебя зовут? — спросил я.

Бледный вздрогнул, чуть не шарахнулся. Но смекнул, что бить не стану, и несмело ответил:

— У м-меня нет имени.

Манера речи с обилием свистящих неприятно напоминала До, и я чуть не поморщился от воспоминания о девочке-монстре.

— Ладно, скажи — а во все гроты аристократов можно так попасть?..

— Куда?..

— В места, как это.

— А-а-а… — сказал парень, пугливо оглядываясь, а особенно на работающего жилистого. — В те, что с-строилис-сь или рас-сширялис-сь в… вот столько циклов назад. Так говорят с-старейшины. В с-старых норы для дыхания и отходов узс-ские. Ес-с-сли не делали тайные.

Бледный пять раз показал открытые пятерни на обеих руках. А я мысленно восхитился — надо же, и считать умеет. И немного осмелел, говорить стал лучше. Хоть и выглядит продуктом кровосмешения, но явно учился.

— Надо же, — пробормотал я. Про себя отметил, что могу спать спокойно — в мой грот вряд ли пролезут непрошенные гости. — Спасибо.

— З-за что? — удивился парень.

— Просто так, — ответил я.

Расстегнув молнию комбинезона, достал из кармана куртки монетку, украдкой протянул парню. Тот недоверчиво уставился на тусклый кругляш, а затем жадно схватил и спрятал где-то под хламидой, воровато оглянулся на жилистого. Тот виду не подал, но через минуту погасил факел и оглянулся, вытер пот со лба.

— Зря кормишь, — кисло сказал работяга. — Отберут друзья. Или я. По дороге обратно. В любом случае без толку, прибьют его. Или сожрут в тоннелях. Средства надо расходовать разумно, а так считай, выкинул.

— То есть разумнее отдать тебе? — спросил я.

— Да, — беззастенчиво заявил жилистый. — Я точно выживу. И принесу пользу.

— Спорно, — хмыкнул я. Заметил, как съежился бледный и усмехнулся. — Будешь ходить по тоннелям, чего доброго, поскользнешься.

— Выбора никто не давал. Не знаю, какую цену ты заплатил Айомхару, но ему не отказывают, — окрысился работяга. Помедлил и добавил: — На что ты намекаешь?

— Ни на что, — мягко сказал я. — Добрее надо быть. Особенно к тем, от кого зависит твоя жизнь. Если отберешь деньги, изобьешь, а он возьмет и сбежит. Что ты будешь делать? Один. Посреди тоннелей.

Видимо такая простая мысль не приходила ни одному, ни другому. Потому что глаза бледного расширись, в зрачках вспыхнули недобрые огоньки. А работяга поперхнулся словами, во взгляде заметался испуг. Так и не придумав, что ответить, лишь махнул рукой.

— Что? — спросил я.

— Готово, говорю, — буркнул жилистый. — Помоги снять секцию. Дальше блок вентиляторов, сам разберешься. И решетки там хлипкие, из проволоки.

— Зубами грызть? — поинтересовался я.

— Да хоть и так, — ответил работяга, сплюнул под ноги. Но покопался в карманах и передал старые разболтанные клещи. — Одни потери от вас и неприятности.

Продолжая ворчать, вернулся к решетке и взялся с одной стороны. Я подошел и схватил с другой. Вместе нажали и выдавили блок вперед, с натугой уложили на пол. Вряд ли бы нас услышали обитатели грота, но лучше перебдеть. И в тоннелях хватало неприятностей, которые могли явиться на грохот.

Что ж, вот момент истины, как любят говорить поэты и прочие одухотворенные личности. Либо меня привели, куда следует. Либо нет. Но предводитель повстанцев должен сознавать, если выберусь и найду, легкого разговора как в прошлый раз не получится. И некую часть способностей проявил, наглядно показал, что могу сотворить.

Оглянувшись, я мазнул взглядом по хмурому работяге и перепуганному бледному.

— Уходите.

Видимо жилистый опасался, что заставлю ждать или потащу внутрь. Потому что от него повеяло таким облегчением, будто сбросил с плеч гигантский валун. Даже для виду колебаться не стал, мигом схватил проводника за шиворот и поволок прочь. За поворотом трубы моргнул свет, раздались удаляющиеся звуки шагов, и вскоре я остался в кромешной темноте и тишине.

Достав из кармана фонарик, я щелкнул кнопкой и осветил пролом в плите. Прислушался — раздавался чуть слышный шелест, прохладный воздух дул в спину, щекотал затылок и уходил куда-то вперед.

Начнем, пожалуй.