Когда оживают Тени

Покопавшись во внутреннем кармане, я выложил на стол нужные удостоверения. И пока женщина неторопливо изучала записи и фотографии, осматривался, изучал интерьер.

В последний раз я заходил сюда три года назад, но за минувший период не изменилось ровным счетом ничего. Даже пыль лежала на тех же местах. Я словно попал в закрытое пространство неподвластное времени. И это добавляло библиотеке больше очарования.

— Как-то пустынно в кампусе, — заметил я невзначай.

— Самайн, — пояснила библиотекарь. — Студенты на каникулах. Преподаватели тоже разбежались. Но скоро здесь опять будет не протолкнуться.

— Прибывает какая-то знаменитость?

— Сразу две. Нас почтят присутствием Сиридин Уайт и Хенли Стюарт.

— Стюарт? Тот самый?! Отлученный?

— Да. Запланировано пять лекций о природе Вестников. И в нагрузку почти наверняка будет несколько громких скандалов с Церковью. Но ректорат решился пригласить, так как Хенли весьма популярен, пиар Университету не помешает. Пусть и черный.

Женщина кисло улыбнулась, я понимающе кивнул в ответ.

— А Уайт? Насколько знаю тоже знаменитый ученый. Историк, физик, биолог.

— Сиридин прибудет по договору Обмена, — сказала она. — Ажиотажа как со Стюартом не будет, но студентов станет больше. Надеюсь, кампус выдержит такой наплыв.

Пожалуй, опасения не были пустыми. В отличие от учебных заведений Дальних, в Университете правили старые традиции. Жесткой привязки к какому-то определенному городу как таковой не существовало. Ни для студентов, ни для преподавателей. И если первые хотели получать знания у какого-то конкретного человека или в определенном месте, то перебирались в другой полис, где их принимали и допускали на лекции так же легко, как и в родном поселении. За соответствующую плату само собой.

Профессора чаще сидели на одном месте. Но если им предлагали более выгодные условия, лучшую лабораторию, тоже не гнушались путешествовать. К тому же между ректоратами существовал договор Обмена, научных сотрудников часто отправляли работать в другие города на временной основе. А то и в сопредельные страны, ибо Университет структура вне политики и границ. И конечно вслед за любимым преподавателем тянулись и ученики, не желающие прерывать курс.

Два громких имени в филиале предвещали нешуточную суматоху. И если Уайт гений, то Стюарт скандалист. По слухам не единожды ловили на запретных исследованиях демонических сущностей, наказывали, но снова и снова принимался за старое.

В итоге упрямца отлучили от Церкви, припугнули инквизицией. Хенли сбавил обороты и сосредоточился на теоретических изысканиях. По крайней мере, сделал вид. Славу обрел, и зарабатывал неплохие деньги посредством выступлений, лекций.

К сожалению, я не знал ни того, ни другого. Но труды изучал и считал Уайта хорошим специалистом, смотрящего далеко в будущее. Работы Стюарта, несмотря на налет эксцентричности, также вызвали интерес.

Самое любопытное, Хенли воспринимал Вестников Люцифера как конкретных существ, имеющих биологические и энергетические признаки. В пику позиции Церкви, согласно коей демоны — всемогущие темные сущности, носители некоего абстрактного Духа Хаоса, Зла и Разрушения. Но доказательств теориям не имелось, эмпирических данных тоже не хватало, посему редкие факты разбавлялись сотнями предположений и догадок. Зачастую невероятных и фантастических, но интересных.

Библиотекарь ушла во мрак зала и долго бродила между рядами шкафов, гремела ящиками. Наконец вернулась с листком бумаги, на котором мелькнула моя старая фотография. Сравнила с удостоверениями и замедленно сказала:

— Профессор Эбер Уилсон… Прибыли из Дортмунда?

— Верно, — не моргнув и глазом, подтвердил я. — У вас лучшая библиотека в Олдуотере.

— И самая старая, — кивнула женщина. — Потому попрошу обращаться с книгами и документами крайне аккуратно. Выносить запрещено. Любая случайная порча карается штрафом. Если будет заподозрена намеренная, я вызову гвардов, библиотека подаст на вас в суд.

— Спасибо, я знаю правила.

Мой голос сочился любезностью.

Холод в ее глазах стал почти осязаемым, еще немного, и стекла очков покроются изморозью. Но промолчала и старательно внесла записи в толстый журнал. Я забрал документы и спрятал во внутреннем кармане пиджака. Кстати, не фальшивые, а вполне себе настоящие. Разве что имя вымышлено, но ученое звание честное.

По настоянию Старика отучился в Дортмундском филиале на историческом факультете, а затем защитил и диссертацию, и докторскую. Ректор же, человек мудрый, не задавал лишних вопросов, немного помогал грантами, за символическую сумму отдал в концессию небольшую субмарину. И его можно понять, так как снарядить археологическую экспедицию проблемно и дорого. Я же покрывал обслуживание кораблика и не сильно протестовал, когда просили на нужды университета, что, в целом, случалось нечасто. Но более того десятую часть находок сдавал на факультет, чем приводил в восторг целую армию профессоров и обеспечивал материалом для исследований на годы вперед.

Так что ничего криминального. Историк и археолог, путешествую по патенту Географического Общества Ньювотера.