Когда оживают Тени

— Верно. Но и заговорщики не рассчитывали, что охрана МакМолоуни отреагирует так быстро. А защитники не знали о втором дне в планах террористов. С отвлечением внимания, покушением на самого епископа при помощи адепта запретных умений.

— И потому кинулись к складу с запозданием, — сделал заключение я, покачал головой. — Соответственно не сумели отреагировать на угрозу в виде Кукловода.

— Вы очень быстро выстраиваете верные последовательности, — сказал монах. Отложил перо и размял пальцы, добавил неохотно: — Никто и предположить не мог, что террористы тщательно продумают план действий. Наши службы искренне считали, что в Таре не осталось гностиков такой специализации. Тот, с кем довелось столкнуться, изначально числился Артефактором, но потом где-то нашел книги, сумел переучиться. Но меня интересует другое. Зачем вы вообще бросились за ним? Ведь сознавали, что враг сильнее?

— Взбесил, — честно признался я. — Терпеть не могу, когда смотрят с таким презрением. И не хотелось, чтоб покалечил друзей.

— Думал, сейчас скажете, будто хотели спасти епископа. Или вообще людей.

— Разве похож на героя?

Дознаватель помедлил мгновение, ощупывая меня глазами, качнул головой.

— Нет, не похожи. Но поступили именно как герой, хотя шансов на успех почти не было. Насколько понимаю, сформировали из силы Изнанки щуп и решили ударить по управляющим нитям, чтобы вернуть женщине контроль над телом?..

— Да. Решение очевидное.

— Наши специалисты говорят, что и единственно верное. Но также замечают, что вам фантастически повезло. В момент удара контроль гностика, вероятно, ослаб. То ли отвлекся на маскировку, то ли испугался или виновато расстояние. Не произойди подобное, и мы бы не беседовали. Не получилось бы у вас и будь кукла, допустим, фанатиком повстанцев, добровольцем в сговоре с террористами.

— Последнее исключено. Я бы почувствовал.

— Знаю, — ответил монах, подтянул к себе другой журнал и небрежно пролистал пару страниц. — Вы эмпат, и сие многое объясняет. В том числе чуть большую власть над Изнанкой, чем положено в низшем ранге. Но все равно слишком много везения.

— Хотите сказать, так не бывает? — хмыкнул теперь я.

— На собственном опыте могу сказать, что в нашем мире случается и более непостижимые вещи, — спокойно сказал Ардал. — Но предпочитаю не воспринимать на веру, а проверять и изучать.

— Странно слышать такое от представителя Церкви, — усмехнулся я.

— Наверное, — вернул улыбку дознаватель. — Но вы бы удивились, узнав, насколько многогранна наша организация. Если бы остались с нами.

— Сожалею, — лицемерно вздохнул я. — Но с Семинарией пути разошлись при обстоятельствах от меня не зависящих, а Лига предпочла не связываться со столь строптивым и бездарным учеником. Тем не менее, в соответствии с законом наградил оковами.

— И вы не жалеете?

— О чем?

— Могли бы быть причастны к чему-то большему. Развили бы способности.

— Увольте! Предпочитаю жить своей жизнью, а не навязанной кем-то.

— Но тогда почему вернулись в Тару? Почему решили принять титул? Ведь тоже своего рода навязанная роль, которых, я так разумею, сторонитесь.

«О! А сейчас опасно, чертовски опасно. Проклятый святоша плавно и умело свернул к моему прошлому. Видимо не зря занимает должность, спокоен, логичен, умен. Грубоватые попытки сбить с толку попросту проигнорировал. Не стоит забываться, одна ошибка, и потащит в настоящую допросную…»

Нахмурившись, я нервно побарабанил пальцами по подлокотнику. Затем, сделал вид, будто внимательно изучаю полку с пластинками.

К слову, с краю стояла не какая-нибудь запись пения монахов-евнухов под видом ангельского хора, а вполне современного злого и дерзкого коллектива с новомодными электрогитарами и саксофонами. Грешны, отцы, ой грешны…

— Ладно, — наконец сдался я под внимательным взором дознавателя. — Хотите мотивы? Хорошо. Один из них деньги.

— Кто бы сомневался, — чуть шире усмехнулся церковник. — Везде и всегда замешаны деньги. Иногда женщины, но слабый пол не ваш случай. Но если не ошибаюсь, могли продать титул своему дяде Нолану МакМорану в день оглашения завещания. Однако приняли печать и влезли в такие долги, что у меня волосы становятся дыбом. Возникает вопрос — почему? Зачем эгоистичный и прагматичный человек поступает настолько странно?..

Осведомленность Ардала начала беспокоить не на шутку. Ведь и пары дней не прошло, газеты не писали вроде бы, а у него досье. Интересно, о чем еще Церковь знает? О чем догадывается?..

Подавив порыв облизнуть пересохшие губы, я вновь задумался. А потом поморщился — была ни была, — и проворчал:

— Пытаетесь связать меня и экстремистов?..

— Так бы, наверное, подумал любой другой следователь на моем месте, — пожал плечами монах. — Сами посудите. Многие годы отсутствовали, занимались неизвестно чем. И вдруг вернулись, причем накануне теракта.

— Но тут неувязка, — не согласился я. — Зачем потенциальному злодею бросаться в бой со своими же соратниками?

— Если гипотетический злодей преследует иные цели, — парировал дознаватель. — Например, втереться кому-то в доверие. Или заявить о себе, о позабытой фамилии рода.