Когда падают звезды

Русские оставались на месте скоротечной схватки довольно долго. Они ловили лишившихся седоков татарских коней, неказистых, коротконогих, совершенно ошалевших от выстрелов. Они осматривали тела павших и искали среди них раненых, чтобы расспросить их о причине атаки и кто в ней участвовал. Чернобородый поселянин, получивший пулю в бок, объяснил неверным нехитрую диспозицию.

Почти все нападавшие – из села Ак-Мелез. Отряд там собрал абазинец Кутлуг-ага с тремя помощниками, присланный Бахадыр-Гиреем в июле. Оружия они никому не давали, но деньги платили, хотя немного, по шесть акче в день каждому. Кроме того, воинам Аллаха и борцам за веру разрешалось грабить купцов и путешественников, проезжающих здесь без охраны.

За «купеческим» караваном они следили от деревни Тамгаджи и ничего подозрительного не обнаружили. Они посчитали, будто в крытых арбах находится товар – сукно, кожа, ковры. Зачем русские посадили туда людей с ружьями? Разве это честно? Ведь они – не разбойники, они – мирные земледельцы. Просто светлейший хан Бахадыр-Гирей разрешил им во имя близкой победы над кяфирами[9] вершить правосудие на дорогах…

Ритуал с испиванием кофе завершился. Аржанова, по татарскому обычаю, не положила в чашку сахар. Дипломат, щадя свое сердце, добавил изрядную толику молока. Промокнув салфеткой губы, он встал из-за стола. Солнце заливало веранду полуденным светом. Жаркие его лучи пронизывали пустотелые, вытянутые к небу кроны кипарисов насквозь. В ожидании дальнейших событий Анастасия сидела в кресле, удобно положив руки на подлокотники. Плиссированные оборки шляпки затеняли половину ее лица.

Чрезвычайный посланник прошелся по веранде несколько раз. Получается, что труднейшую поездку из Бахчисарая до Кафы группа Флоры совершила удачно. О новых заданиях она ему пока не рассказала, но, бесспорно, они имеются. Не станет Турчанинов без дальней цели гонять своих людей из одной части полуострова в другую. Однако Аржанова не знает последних новостей, сегодня ему доставленных правительственной фельдъегерской связью.

– Вы приехали в Керчь вовремя, дражайшая Анастасия Петровна, – заговорил Веселитский. – Императрица приняла важное решение. Россия вмешается в здешние дела, дабы помочь светлейшему хану восстановить в его государстве порядок, поколебленный мятежниками.

– Каким образом?

– Корпус генерал-поручика графа де Бальмена, расквартированный в шестидесяти верстах от Перекопа, войдет в Крым.

– Об этом меня предупреждали, – ответила Аржанова. – Но была неизвестна дата.

– Она зависит от разных обстоятельств…

– Слушаю, ваше превосходительство.

Чрезвычайный посланник помедлил и ответил четко:

– Корпус де Бальмена должен войти в Крым вместе о Шахин-Гиреем, его гвардейским отрядом, верными ему беями, мурзами и имамами. Потому на днях мы все отплываем в крепость Петровскую на российских военных кораблях. Переход через Азовское море, их прибытие в крепость – вот отчего зависит дата.

– Тем не менее государыня обеспокоена шатким положением Шахин-Гирея в стране и его сложными отношениями с подданными, – Анастасия подняла глаза на Веселитского, который остановился прямо перед ней.

Действительный статский советник ответил не сразу.

– Вы сами знакомы со светлейшим ханом? – спросил он.

– Да. Я посещала его дворец в Бахчисарае осенью 1780 года. Я даже побывала в гареме, у третьей жены его светлости турчанки Лейлы.

– Ого! – Петр Петрович на удержался от восклицания. – Вижу, вы – свой человек в Крымском ханстве. Как вам это удалось?

– По чистой случайности, – скромно потупилась она.

– Тогда он не откажет вам в аудиенции. Здесь, в Керчи, мало у него собеседников…

– А ваше мнение о нем?

– Мое мнение? – Веселитский снова отошел к кипарисам и устремил взор в темную пустоту их крон. – Я излагал его в донесениях неоднократно. Сейчас ситуация только ухудшилась. У хана почти нет поддержки. Крепко они тут его не любят…

– Разве правителя надо любить?

– Может быть, я выразился не совсем точно, Анастасия Петровна. Но все-таки какие-то положительные чувства у подданных он должен вызывать. Понимание его характера и поступков, надежды на перемены к лучшему, уважение к его политике. Согласитесь, в этом есть нечто необъяснимое, сакральное… Например, царицу нашу Екатерину Алексеевну, по рождению – немецкую принцессу, русский народ принимает. А Шахин-Гирея, настоящего, кровного представителя своей правящей династии, крымско-татарский народ считает чужаком…

Дипломат увел разговор в сферы отвлеченные, далекие от практической деятельности Флоры. Молодая женщина его не перебивала. Она смотрела на голубую равнину моря, что открывалась с веранды во всей красе, блистала и искрилась под лучами сентябрьского солнца. Анастасия еще не привыкла к этому огромному светлому пространству, которое в портовом городе оказывается буквально рядом, где ни ступи, куда не оглянись.

– Что я могу сделать для вашей команды? – Внезапно действительный статский советник обратился прямо к ней.

– Вы можете сделать? – не поняла его Аржанова.