Когда падают звезды.

— Спасибо, не хочу заставлять его волноваться. И без того опаздываю, а тут еще и камешек попал в копыто, бедняга неустанно хромает, — как на зло, Тень не выглядел ни капельки измученным, спокойно щипал травку на обочине, пользуясь невнимательностью хозяйки.

Девушка тут же вспомнила о травинке, которую сама держала во рту, выдернула ее, отбросила, залилась краской. Странное желание, но даже перед человеком, которого она всеми силами старалась отвадить от себя, ей не хотелось казаться невеждой.

— Я могу вас провести или отвести… — он пристально смотрел на нее, слишком пристально — по спине почему-то пошли мурашки.

— Нет. Спасибо, я доберусь сама, тут совсем недалеко, — чтобы сгладить грубость слов, Майя попыталась улыбнуться.

Она взяла Тень под узды, но он, не понимая, чего от него хотят, лишь фыркнул, снова принявшись за трапезу.

— Подождите, — когда Майя попыталась пройти мимо, генерал схватил ее за локоть. Заметив испуганный взгляд, переведенный с его руки на лицо, он чуть ослабил хват, но руки не отпустил. — Почему вы так боитесь меня? Неужели думаете, что я могу сделать вам что-то плохое?

Майя не знала, что он может подразумевать под этим «плохим», однажды уже обожглась, так что и ответить не могла.

— Просто уже поздно, дома меня ждут, и становится холодно.

— Я не задержу вас надолго, — он отпустил руку, давая полную свободу действий. — Но был бы благодарен, если вы меня выслушаете, — по сути, выбора он ей не оставил.

Майя повернулась к собеседнику лицом, показывая готовность его выслушать.

— Я уже далеко не юнец, так же далек от романтических глупостей и нежных чувств, — это была чистая правда, последнее, что Майя могла бы с ним ассоциировать, это нежность. — Но поверьте, не это главное в семейной жизни.

— Это очень познавательно, но… — она чувствовала, как у нее самой начинали путаться мысли — верный признак приближающейся паники.

— Но что? Майя, ведь вы все видите и понимаете. Я знаю вас с младенчества, вы меня тоже. Я не нуждаюсь в вашем приданном, благо, война обеспечила меня хлебом. Но я вижу в вас то, что хотел бы иметь рядом с собой.

Перед глазами снова встал образ. Она представила, как подставляет губы поцелую этого сжатого рта и ее опять передернуло.

— Я намерен просить вашей руки у графа, — этих слов она боялась больше всего.

— Нет. — Майя отступила. Снова взяла под узды жеребца, а когда тот попытался вывернуться, хорошенько дернула, показывая, что его игры сейчас неуместны.

— Майя… — генерал окликнул ее, надеясь получить вразумительный ответ.

Она же молнией запрыгнула на коня, повернула голову, и только тут, на высоте, почувствовав себя в безопасности, нашла силы ответить:

— Не стоит делать этого, я не выйду за вас замуж. Не только за вас. Я не выйду замуж вообще, — чтобы он не подумал, что это ее прихоть, что она просто пытается разжечь в нем азарт, Майя добавила. — Вы не обретете счастья в моем лице, не сможете меня уважать, а я не смогу смотреть вам в глаза, — она не знала, понял ли он все сказанное, пришпорив коня, девушка помчалась в противоположную сторону.

Когда Майя вернулась на дорогу, ведущую к дому, солнце уже село, холод пронимал ее до костей, но это не имело значения. Она мчалась вперед, думая лишь об одном. Будь ты проклят, Дэррек Мэйденстер! Будь ты проклят. Он не только убил ее душу, а еще и разрушил то, на что она уже и не надеялась — счастье было так близко. Она могла быть бы счастливой с этим человеком, но не теперь. Если бы не знала его, в ее жизни настало бы утро, а так она продолжала мчать по непроглядной тьме.

*****

За день до той прогулки, когда Майя знатно намокла под внезапно упавшим стеной ливнем, начали приходить приглашения на всевозможные рауты предстоящего осеннего сезона.

Сплетни, ходившие по дому его светлости, еще не разошлись во всеуслышание. Когда упоминали о какой-то интрижке Винсента, имени девушки вспомнить не могли, то ли Марта, то ли Майя, то ли Мария. Оказывается и в ее амплуа мыши были свои плюсы. Только сама Майя об этих сплетнях не имела ни малейшего понятия.

Целая свора открыток разных размеров, цветов, форм день ото дня прибывала в дом Дивьеров. Казалось, мир сошел с ума, а лето оказалось слишком длинным для людей. Слишком они сильно жаждали насладиться приходящей осенью. Из приглашений, которые попались ей на глаза, Майя запомнила лишь послание от графа и графини Маркс, сестры герцога и ее мужа, благо, в этот же день званый ужин давали и Винсенты, а значит, Соня туда бы не попала. За себя Майя не волновалась, ехать в столицу она не планировала, единственным исключением был прошлый выход Сони, а сейчас такой необходимости уже не было.

Так она думала до последнего, надеясь выполнить просьбу Витора, и сделать так, чтобы Соня оказалась столице с родителями, но без нее — малой кровью. Но как всегда, все получилось по-другому.