Когда падают звезды.

— Да, — прежде чем ответить, Майя молча смотрела на герцога несколько мгновений. Конечно, скучает, она не видела родных больше месяца, причем месяца, тянувшегося дольше, чем некоторые прожитые ею годы. — Я скучаю по своим родным, как же может быть иначе?

Дэррек хмыкнул — может, он-то знал. Несмотря на то, что мужчина любил и заботился о своей матери и сестрах, мог проводить годы, не видя их, и если когда-то это еще вызывало ностальгию, то теперь необходимость мчаться на встречу становилось обузой.

— А что же будет, когда придется покинуть отчий дом не на месяц, а на всю жизнь?

Теперь пришла очередь неверяще улыбаться Майе.

— Если раньше эта возможность была лишь призрачной, то теперь ее и вовсе нет. Кому же нужен анибальт, да еще и… — она попыталась найти слово, способное описать ее теперешнее положение, но почему-то такого не находилось, — я.

— Думаешь, охотников не сыщется? — Дэррек взял протянутую девушкой щетку, прошел к стене, чтобы положить ее на приколоченную полку.

— Может и сыщутся. Но проблема не только в них. Я не смогу. Не смогу жить, каждый день осознавая свою вину перед человеком. А тем более, когда на эту вину мне будут указывать ото дня в день, — да, ее предположение совершенно верно. Узнав, что новобрачная вступила в брак отведав земных утех, редкий жених не воспользуется правом отказаться от такой, а тот, кто согласится за большие деньги избежать огласки и оставить ее подле себя, не упустит ни малейшей возможности такой порочностью ее уколоть.

— Ты жалеешь обо всем? — Дэррек задал вопрос, заведомо зная на него ответ — конечно жалеет, ведь его прихоть испортила ей жизнь, и думал он об этом довольно часто. Тогда, в первую ночь, он был уверен в том, что имеет дело никак не с опытной обольстительницей, но желание завоевать, подчинить, поставить собственное клеймо, было намного сильнее каких либо мук совести.

Майя долго гладила морду коня, который, казалось, совсем размяк от девичьего внимания, лишь довольно пофыркивая в ладошку и подставляя щеки под пришедшуюся по вкусу ласку. Не отрываясь от Ветра, не обращая внимания на пристальный взгляд из противоположной стороны загона, она ответила то, о чем уже много раз думала:

— Уже нет. Раньше да, а сейчас уже нет. Если я не могу этому противостоять, то как же я могу жалеть?

— Не можешь?

— Нет, — Правильно истолковав ее уверенный, искренний взгляд, Дэррек вернулся к Майе, провел по спадающему по спине водопаду волос, потянув за кончик, как обычно, заставляя девушку запрокинуть голову еще выше.

— Не можешь?

— Нет, — в голубых глазах опять заиграла бирюза.

— Почему? — давай девочка, дай правильный ответ на вопрос.

— Потому, что не хочу, — кому она бросала вызов своими словами? Не ему — самой себе, осмелев до степени, когда признаешь свои желания. Лучшего ответа он не ждал, его храбрая девочка не могла разочаровать.

***

Последний день звездопада считается в народе лучшим временем для гаданий. Девушки собираются вместе, предварительно запасшись зеркалами, свечами, нитками, а самые отчаянные даже иголками, чтобы прокалывать свои нежные пальчики. Для жительниц селений это было лучшее и привычное развлечение, а вот представительницы знати если и увлекаются подобным, то скорее как способом разнообразить наскучившие светские вечера. Майя не знала, кто из девушек первый придумал устроить такой вечер и в доме герцога, не знала, как к этому отнесся он сам, но видела, что Соня этой идеей загорелась не на шутку. Именно поэтому вот уже час они сидели в душной комнате, в кромешной темноте, и лишь те, кому посчастливилось оказаться у стола, на котором и происходило действо, могли что-то рассмотреть.

Майя никогда серьезно не относилась к любого рода гаданиям, в детстве мама часто приглашала ворожей в дом. От девочки не требовалось много, просто показать ручку или посмотреть в глаза, а потом странные женщины вели долгие беседы с мамой. Прошло много лет, а будучи совсем ребенком, Майя и не пыталась запомнить, что же нагадали ей. Но вот одна ведьма запала ей в память, то была женщина средних лет с собранными в тугую гульку волосами, без ожерелий, колец на пальцах и прочих атрибутов, ей не нужна была ни ее рука, ни глаза. Она просто попросила нарисовать ей что-то. Майя попыталась изобразить птицу, но чего можно ожидать от детского рисунка? Конечно, она скорее походила на крокодила. Вот она-то и сказала, что девочка должна держаться сестры, через нее свою судьбу обретет, свой смысл. А рисунок забрала, ей пришелся по вкусу.

Даже к тем, признанным, ворожеям девушка относилась скептически, что уж говорить о творящемся в комнате действе? Сейчас, повесив колечко на красную нитку, девушки по кругу передавали его, задавая интересующие их вопросы, и в зависимости от того, как будет колечко двигаться, получался ответ. Глупейшая идея, особенно тогда, когда каждая следующая пытается «незаметно» заставить кольцо качаться именно так, как ей хочется, а потом, победно окинув всех взглядом, и сама начинает искренне верить в то, что гадание сбудется.