Когда плачут драконы (СИ)

Дарре повел плечами. Как ему могло хоть что-то не понравиться, если он прижимал к груди собственного теплого, живого, изумительно пахнущего ребенка, а второй такой же грелся у сердца его любимой рыжей девчонки, и сама она столько перенесла, чтобы дать их детям жизнь, а Дарре подарить возможность стать отцом? Какая разница, как будут зваться его малыши, если он все равно станет любить их больше всех на свете?

— Я ни секунды не сомневаюсь, что ты выбрала самые лучшие, — проговорил он. — Но, если это важно для тебя, обещаю.

Айлин удовлетворенно кивнула и все же на секунду замешкалась. Дарре упорствовал, когда она пыталась склонить его подумать над именами для близнецов, говорил, что примета дурная, что он должен сначала увидеть ребят, взять на руки, почувствовать, что они есть на самом деле, и лишь потом браться за остальное, а Айлин не могла ждать. Она точно знала, как хочет назвать детей, чтобы отдать долги столь много сделавшим для них с мужем людям. Но ведь Дарре мог, например, мечтать дать своим детям драконьи имена. Или просто со значением выбранных Айлин не согласиться. А она до дрожи в душе хотела, чтобы он не просто принял ее выбор, но еще и оценил его.

— Я… — начала было Айлин, но тут же оборвала себя и выдохнула: — Леган и Риана.

Какой реакции она ждала от мужа, Айлин и сама не знала. Только Дарре вдруг посерьезнел, подобрался и осторожно коснулся пальцем круглой щечки сына.

— Леганом отца Эйнарда звали? — уточнил он. Айлин кивнула, перехватила его руку, переплела пальцы с его пальцами.

— Папа столько для меня сделал, — с умоляющей ноткой принялась объяснять она. — Хоть я и не родная, но он… Мне очень хочется хоть как-то отплатить за его любовь и заботу.

Дарре кивнул и посмотрел на сестру нареченного Легана. Наверное, только у отцов дочерей бывает такой взгляд: восхищенный, встревоженный, кроткий и в то же время упоительно заботливый. Айлин почему-то засмущалась, как будто стала невольной свидетельницей чего-то глубоко личного, где чужому не было места.

— Риана ведь тоже не случайное имя? — спросил Дарре таким голосом, что Айлин сразу поняла: он обо всем догадался.

— Мама иногда так тетю Ариану называет, — улыбнулась она. — Дядя почему-то сердится, а мне оно так нравится. И девочке с черной косой… Мне кажется, очень пойдет.

— Эйнард говорит, волосы у ребенка могут изменить цвет, — как-то отстраненно произнес Дарре, и Айлин недоуменно закусила губу.

— Все равно, — ответила она и ласково перебрала тоненькие завитки на голове спящей дочери. — Рыжая Риана тоже хорошо. Но если ты против, Дарре…

Он свободной рукой обхватил ее плечи и прижался губами к ее лбу. Айлин тут же обмякла, чувствуя, как застучало сердце.

— Спасибо! — очень по-особенному сказал Дарре, и Айлин ему поверила. И все же зачем-то принялась оправдываться:

— Это не потому что тетя Ариана столько дала нам обоим. Я просто хочу, чтобы наша дочь была на нее похожа.

Дарре зажмурился от избытка чувств. Увидев сегодня бледную, замученную и все равно самую красивую в мире женщину с их детьми на руках, он пережил такой всплеск эмоций, что почувствовал за спиной самые настоящие крылья. Так бы и подхватил Айлин вместе с малютками, поднял над землей, укрыл крыльями, защитил от любых бед, не уставая благодарить Создателей за такое чудо. Думал, тогда и растратил весь пыл. И вот снова накрыло.

Да как Айлин могла подумать, что он станет возражать против таких имен? Сколько среди людей жил, столько и мучился вопросом, как отблагодарить родителей и Эйнарда, позволивших обрести себя и заслужить истинное счастье. И можно ли было выразить свою признательность понятнее, чем придумала Айлин?

— Ты лучше всех на свете, моя рыжая девчонка! — выдохнул он. Айлин заулыбалась, мягко коснулась губами его шеи.

— Какая я теперь девчонка? — лукаво возразила она. — У меня же двое детей. Я почтенная мать семейства.

— Ты будешь моей рыжей девчонкой, даже когда у Рианы и Легана появятся внуки, — отозвался Дарре. — Но пока их только двое…

Он поднялся на ноги, осторожно опустил дочь в колыбельку, потом взял у Айлин сына и положил его рядом с сестрой. Риана завозилась, возмущенная посягательством на свою территорию, но Дарре ласково погладил ее по щеке, и она послушно затихла.

— Целоваться будем? — игриво поинтересовалась Айлин. Дарре снял с огня котелок и перенес его к кровати.

— Это само собой, — улыбнулся он. — Но сначала сделаем из тебя самую красивую в Армелоне маму.

— Я и так самая красивая! — с притворной обидой заявила Айлин. — Если не веришь, спроси у папы. Но он тебе потом отомстит за сомнения.