Когда под ногами бездна (upd. перевод)

Разговор закончен: связь налажена. Даже суперагенту экстра-класса не вытянуть столько информации за такой рекордно короткий срок. За каждой затасканной фразой прячется безысходная тоска, словно девочки уже отчаялись, потеряли надежду когда-нибудь распрощаться с постылой работой, хотя внешне здесь царит обманчивая атмосфера абсолютной свободы и независимости. «Если придет в голову послать нас к черту, дорогуша, просто выйди на улицу и больше не возвращайся!» Но после увольнения выбор совсем невелик: либо поскрестись в дверь другого заведения подобного рода, либо спуститься еще на одну ступеньку лестницы, ведущей на Дно Жизни («Эй, миленький, скучно? Нужна компания? Ищешь что-нибудь особенное?» Понимаете, о чем я). Годы идут, цены становятся ниже и ниже, а доходы меньше; вскоре начинаешь продавать себя за стакан белого вина, как одна моя знакомая, Мирабель.

Бланку сменила фема, которую звали Индихар. Кстати, вполне возможно, имя настоящее. Она пользовалась теми же нехитрыми приемами: плавно покачивала бедрами и плечами, почти не двигаясь с места. Танцуя, Индихар, сама не сознавая, шевелила губами, повторяя слова песни. Когда-то я интересовался у нескольких девочек, делавших то же самое, насчет этой привычки. Они тогда очень смутились и обещали следить за собой, но, когда снова поднялись на сцену, все повторилось. Наверное, так быстрее летит время, да и веселее, чем просто разглядывать посетителей. Танцовщицы извивались, бессмысленно двигали руками, беззвучно, словно рыбы, открывали рот. Повинуясь многолетнему опыту, почти превратившемуся в рефлекс, который подсказывал, когда надо соблазнительно вильнуть задом, начинали энергично работать бедрами. Может быть, для новичка зрелище казалось сексуальным и возбуждающим, а качество исполнения вполне окупало расходы на выпивку. Мне трудно судить; я получал свою порцию эстетического удовольствия бесплатно, во-первых, потому что здесь работала Ясмин, а во-вторых, Френчи нравилось со мной болтать. Но если бы пришлось выкладывать хрустики, я нашел бы более интересный способ развлечься. Любое занятие увлекательнее этого, даже сидеть одному в абсолютной темноте в комнате со звуконепроницаемыми стенами.

Я подождал конца выступления Индихар; наконец из гримерной показалась Ясмин. Она подарила мне широкую улыбку, сразу заставив почувствовать себя особенным, не похожим на других. Раздались не очень энергичные аплодисменты: старались три-четыре человека у стойки. Моя девочка сегодня снова сумела заработать популярность, а значит, и деньги. Индихар закуталась в прозрачную накидку и отправилась добывать «чаевые». Я подбросил ей киам и получил легкий поцелуй в благодарность. Она хорошая девочка: играет по правилам и никому не делает пакостей. Бланка — паскуда, а вот с Индихар можно просто дружить.

У самого края стойки я увидел хозяина заведения. Он поманил меня к себе. «Французик» Бенуа — массивный мужчина (в его шкуру свободно влезла бы парочка отборных марсельских громил), с потрясающей пышной черной бородой, по сравнению с которой моя выглядела как подростковый пушок. Френчи обжег меня взглядом блестящих, страстных черных глаз:

— Ну, что слышно, шеф?

— Нынешней ночью тихо и спокойно, — ответил я.

— Твоя девочка сегодня неплохо справляется…

— Приятно слышать, потому что недавно я потерял последнюю монетку; наверное, выпала из дырки в кармане.

Френчи нахмурился, окинул взглядом мою галабийю.

— Что-то не вижу, где здесь можно держать киамы.

— Несчастье произошло пару дней назад. С тех пор нас питает только любовь.

Ясмин прицепила какой-то невероятный модик, и выдавала действительно потрясающее зрелище. Посетители забыли обо всем: о недопитых стаканах, о лапках девочек, лезущих в ширинки штанов, — и разинув рты уставились на сцену.

Френчи рассмеялся: он знал, что я никогда не остаюсь без гроша, хотя постоянно сетую на безнедежье. — Да, бизнес идет паршиво, — пожаловался он в свою очередь, сплевывая в маленький пластиковый стаканчик. Он каждый раз так говорит. Никто не хвастается приличными заработками на нашей Улице: плохая примета.

— Слушай-ка, — сказал я, — мне нужно поговорить о важном деле с Ясмин, как только она закончит кривляться.

Френчи покачал головой. — Твоя девочка обрабатывает вон того слюнявчика в феске. Подожди, пока она выдоит его досуха, а потом трепись сколько душе угодно. Если потерпишь до ухода клиента, я кем-нибудь заменю Ясмин, когда настанет ее очередь танцевать.

— Хвала Аллаху, — сказал я. — Выпьешь со мной?

Он улыбнулся: