Когда придет рассвет (СИ)

Мы поднялись на второй этаж к моей спальне. Гриффиндорцы, которые были как на ладони, сели у камина о чем-то разговаривая.

— Я рад, что Кубок Огня меня не выбрал.

Откровенность была слишком ценна, чтобы менять её на сон, поэтому я с любопытством взглянула в синие глаза.

— Почему?

— Зачастую страдают самые близкие люди чемпионов, — теплая мужская ладонь коснулась моей щеки, я прильнула к ней в ответ.

— Том, — щемящая нежность сжимала сердце. Чувствует ли он хотя бы примерно столько же?

— Мои чувства сильнее твоих, — грустная улыбка коснулась лица Реддла, — но я сделаю всё, чтобы мы сравнялись.

Поцеловав меня в щеку, слизеринец собирался уйти.

— Том, — «За что?», хотела спросить я, но вместо этого, — спокойной ночи.

Удивленно посмотрев на меня, парень красиво поднял бровь.

— Доброй ночи.

========== Когда придет рассвет ==========

В день второго испытания было холодно и морозно, несмотря на то, что солнце светило ярко. МакГонагалл волновалась сильнее, чем перед первым испытанием, поэтому ничего не ела и всё время косилась на дверь Главного зала.

Впрочем, как и я.

Проснулись мы с Минервой рано и, чтобы не будить остальных, покинули холодную гостиную, отправившись завтракать.

Студентов было мало и все были не особо веселы.

— Поешь что-нибудь, — заговорила я. Гриффиндорка отрицательно помотала головой, — ты свалишься с фестрала!

— Я не хочу, — нервная улыбка нашей чемпионки вгоняла в уныние не хуже этой долгой зимы.

Кто же знал, что эта зима действительно будет долгой. Особенно для Минервы МакГонагалл, которая в конце второго испытания из-за слабости не удержалась в седле этой мерлиновой крылатой лошади! Гриффиндорка повредила спину, лишив раз и навсегда себя карьеры профессионального ловца.

За свою долгую жизнь я не раз буду становится свидетелем того, как меняется судьба из-за какой-нибудь роковой случайности. Как, например, не съеденный завтрак.

Травма подкосила милую Минерву морально гораздо больше, нежели в физическом плане. Без особого азарта, а скорее благодаря врожденной педантичности, мисс МакГонагалл заняла второе место в Турнире Трех Волшебников, немного уступив дурмстранговцу.

Гриффиндорка всё-таки прославила себя и Хогвартс, связав с родной школой свою жизнь, но об этом узнаем позднее.

В мае мы облегченно попрощались с суровым Дурмстрангом и отправились в Британию.

Весной энергия всегда бурлила во мне, видимо копилась всю зиму, поэтому в карете, в отличии от Абраксаса, я была достаточно бодра, чтобы не уснуть.

Мой дорогой Реддл сидел рядом и открыто разглядывал меня. Совсем юная, шестнадцать мне должно только исполнится через месяц, я не совсем понимала внимание Тома, а уж то, что это было восхищение, дошло до меня позднее. Однако всё время, с момента нашего знакомства, чувство собственной значимости не покидало меня.

— Какие планы на лето, Синичка? — голос Реддла, перетерпев всевозможные изменения, стал напоминать мне нечто проникновенное и возвышенное, словно пение в католическом соборе.

— Ты просил помочь тебе с интерьером дома и сада, кажется? Да и бабушка собирается посетить Британию этим летом.

— Приглашаю вас в Литтл-Хэнглтон. Спальнями, гостиной и столовой ты сможешь заняться по прибытию. К твоему Дню рождению мы подготовим сад. А за лето ты обделаешь замок на свое усмотрение.

— Благодарю, Том, — склонив слегка голову, я с интересом наблюдала за тем, как меня оккупировали на это лето, — Скажи, дорогой мой, а чем ты планируешь заняться. Я не только про лето говорю, а вообще.

— Нужно привезти в порядок дела рода Мраксов, что повлечет за собой кучу всякой мишуры, вроде рядов приемов у аристократии, — слегка сморщившееся лицо собеседника давало понять, что высший свет его уже не привлекает.

Тем не менее, Том Реддл, будущий лорд Мракс, свяжет очень сильно свою жизнь с магическим обществом.

***

Родные земли встречали нас с распростертыми объятьями. Погода стояла по-весеннему теплая, а всё вокруг было красочное и живое. Запретный лес радовал своей густой зеленой и запахом хвои, что пробирался в наши пролетавшие кареты. Фестралы, завидев знакомые места, гоготали и еще более резвей понеслись к замку.

Студенты Хогвартса всех факультетов наперебой выбегали во двор, чтобы встретить нас. Профессора и директор, с улыбкой поглядывая на всё это детское безобразие, стояли на крыльце и ждали, когда мы приземлимся.

Всюду слышались приветствия и звонкий смех. Реддл, первым выйдя из кареты, помог выбраться и мне. Абраксас завершил процессию. Мы были сразу же окружены слизеринским факультом. За столько месяцев в Дурмстранге я успела позабыть, что значит популярность Тома, и только сейчас по-достоинству оценила этот спокойный, по крайней мере для нас, год.

Слизеринцы накинулись с расспросами, мельтеша перед глазами словно мухи, что в итоге у меня закружилась голова. Реддл почувствовал, когда меня повело, и прижал сильнее к себе.

— Все рассказы потом, господа.

Гам утих, а часть волшебников отступило, пропуская к нам высокого мужчину. Антонин выбрал этот самый момент, чтобы появиться.

— С возвращением, — голос, как и сам Долохов, повзрослел.