Когда придёт весна + бонусы (СИ)

В долине осень постепенно уступала своё место зиме. Раскрашенная яркими красками листва на деревьях уже почти вся осыпалась на землю. Небо было украшено тяжелыми свинцовыми тучами, которые будто нависали над головой, отражаясь в мутной глади пруда, а первые заморозки посеребрили жухлую траву.

Поправив опушку плаща, я окинула взглядом расстелившийся передо мной парк с выложенными камнем дорожками, которые сейчас были засыпаны разноцветной опавшей листвой, аккуратно подстриженными кустами, последними цветами и овальным искусственным прудом.

— Не замерзла? — Адена Ягуар бесшумно подошла и встала рядом со мной.

— Нет, — покачала головой и глубоко вздохнула.

За эти месяцы я начала привыкать к новой жизни, к обстановке, к большому замку, который располагался в десятке километров от столицы, а казалось, что на другом конце долины. Такой здесь был чистый воздух, покой и уют, так отличавшийся от столичной суеты и шума. Привыкшая жить на отшибе столицы, я не могла не оценить красоту замка и его окрестностей.

Я влюбилась в это место и старалась каждый день гулять по несколько часов. Леди Адена первое время волновалась, но целители уверили, что для моего восстанавливающего организма это очень хорошо и правильно. И она сдалась, но продолжала контролировать мои перемещения.

— Как же здесь красиво, — пробормотала я, не спеша шагая по дорожке, а листва тихо шуршала под ногами.

— Я тоже люблю осень, — улыбнулась женщина. — Мир становится таким ярким и сказочным. Ты не устала?

— Нет, — улыбнулась ей.

Основной целью в жизни этой родовитой аристократки стало во всем угождать моей скромной персоне и выполнять любую прихоть и желание. Вот только у меня давно не было никакого желания. А если и были, то их исполнить было невозможно.

— Ты так и не взглянула на ткани, которые привезли вчера из столицы, — укоризненно произнесла она.

Леди Адена Ягуар была красивой женщиной с лучистыми синими глазами и тёмными волосами, едва тронутыми благородной сединой. Она олицетворяла собой изящество и стиль высшей аристократии. Женщина даже свой возраст носила с достоинством. Именно эта хрупкая с виду женщина помогла мне пережить самую страшную первую неделю после смерти Найла.

Когда четыре месяца назад я закрыла глаза в пропахшей кровью и потом палатке, а открыла в личной богато обставленной спальне, то была, мягко говоря, очень удивлена. Следующие новости только усилили общее смятение.

Оказывается, перед боем Найл оставил документы, в которых перевёртыш объявлял меня своей луаной. Его родители, потрясённые гибелью единственного ребёнка, только спустя три дня узнали об этом и поспешили меня найти.

— Это ничего не значит, — прошептала я тогда, обхватив плечи руками. — Верните меня в Империю. Мне не нужны ваши деньги, богатство и прочие привилегии. Мне ничего не нужно.

— Дамина, — мягко произнесла леди Ягуар, присаживаясь рядом со мной на краешек кровати. — Ты не против, если я буду звать тебя Дамина?

— Мне всё равно. Я хочу вернуться. Брат будет волноваться.

— Тарк Солод предупреждён о вашем перемещении, — подал голос лорд Ягуар.

Глядя на него, я с болью в сердце отметила, что именно так бы выглядел Найл, если бы дожил до этого возраста.

— И не возражает, — закончил мужчина.

— Почему я должна вам верить? — устало спросила у него.

Спорить с ним сил не было.

— В Империи сейчас неспокойно, Дамина. И твой брат посчитал лучшим отправить тебя в долину. Здесь ты будешь в безопасности. Мы позаботимся о тебе.

— То, что я провела одну ночь с вашим сыном и он после этого решил сыграть в благородство, не даёт вам право насильно меня здесь удерживать.

— Никто не собирается удерживать тебя тут насильно, милая, — сразу же запротестовала женщина.

— Тогда верните меня туда, откуда взяли.

— Ты беременна.

А мне казалось, что удивить меня нечем.

— Что?

— Твой запах изменился, — проникновенно произнесла леди Адена. — Возможно, ты не чувствуешь, сил не хватает или просто не отошла от ран. Но это правда. Ты носишь под сердцем ребёнка Найла.

— Нашу внучку, — вставил лорд.

— Великая Богиня, — прошептала я, опускаясь на подушки и пряча лицо в руках. — Это невозможно.

— Ты только не волнуйся. Тебе нельзя. Срок слишком маленький.

— Дамина, — продолжил мужчина. — Ты должна помнить, что мы всегда заботимся о детях. Беременная женщина священна для нас. Девочка, ты и твой ребёнок — это то единственное, что у нас осталось от Найла.

— Я понимаю, тебе сложно и тяжело принять столько информации сразу. Но ты должна быть сильной и жить. Ради себя и малышки, — ободряюще улыбнулась леди.

И я жила. Сначала буквально заставляла себя вставать, ходить, есть и говорить. Ради неё. Маленькой крошки, которая стала результатом одной-единственной ночи. Впервые за долгие годы я была не одна. У меня было ради чего жить.

Но постепенно боль притупилась. Не ушла, а именно притупилась.

— Мина? — женщина взяла меня под руку, вырывая из грустных воспоминаний. — Что-то случилось?

— Нет, просто задумалась.