Когда приходит Андж

Анна дико глянула на мужа, не произнеся ни слова в ответ.

– Это был ребенок Митрофана, – повторил Стаканский утвердительно.

– Думай, как хочешь, – сказала Анна. – Теперь это не имеет значения.

– Конечно, – продолжал рассуждать Стаканский вслух, – это был его ребенок, не мой. А раз так, то вовсе не я потерял ребенка, а он, Митрофан.

Анна вдруг зарыдала в голос, пассажиры оглянулись и пытливо посмотрели на Стаканского, будто бы им всем сразу стало ясно, кто он…

(– Как же так? – вспоминая свою недавнюю беседу с Богом, вопрошал Стаканский, – Как же так?)

В один из темных декабрьских вечеров он вернулся домой и застал Анну перед открытым чемоданом.

– Я поживу у тетки, – сказала она. – Курит она, правда, как паровоз, а так ничего…

– Разве у тебя есть тетка? В Москве?

– Да. Курящая тетка. Моя курящая тетка.

13

Когда все было кончено, он обнаружил себя на берегу моря, в Ялте, зимой. Уже несколько дней он чувствовал на губах мягкую загадочную улыбку, говорившую о том, что его жизнь продолжается, как бы разворачивая новую, небывалую метафору, из одной и той же точки – нечто, до безобразия напоминающее Большой Взрыв Вселенной…

Стаканский устроился на лавочке в тени хуй. Пардон, это опечатка. Я имел в виду всего лишь – в тени туй. Туей называют вечнозеленое многолетнее деревце семейства кипарисовых. Конечно, это прозвучало забавно: «Втяни хуй». Далее следует неопределенный жест…

Хозяйка была женщиной молодой, красивой и – что наиболее важно – необычайно высокого роста. Неделю назад она похоронила своего мужа, пьяницу и никудышного человека, по пьяни и погибшего в горах. Несмотря на свое несчастье, она была полна здоровья и сил, бодро хлопотала по хозяйству, заразительно смеялась, обнажая десны, и, лишь вспомнив о трауре, смущенно закусывала губу. Однажды она рассказала Стаканскому, как и почему убила своего мужа.

В день, когда произошло это убийство, Стаканский прилетел в Петербург, он постоял несколько минут на Дворцовой набережной, любуясь четырехцветной радугой над куполом Исакия, выпил полкружки пива и поставил город, вернее, его державное отражение на рыжую доску стола, отказавшись от этих зданий. Надо выбрать другой, скорее, совсем незнакомый город, скажем, Ашхабад, – подумал он и поплелся в авиакассу…

Все эти смутные недели, останавливаясь на несколько дней в разных городах, знакомых и не очень, Стаканский бредил Востоком… Он одиноко ходил в кино на дневные сеансы, вечерами гулял по улицам, обдумывая планы новой то ли повести, то ли романа… И Средняя Азия манила его.

«Гюльчатай» – так назывался этот странный роман, странный прежде всего тем, что, в отличие от других дядиных романов, от которых остались хоть какие-то материальные следы – планы, заметки или даже готовые куски – существовал лишь в замысле, в грандиозном и неосуществленном плане, перед которым я, как литературовед, снимаю шляпу.

Ключ романа – драматическая история семьи, глава которой не отличался высокой нравственностью, поэтому сводные брат и сестра даже и не подозревали о существовании друг друга.

Это история любви между братом и сестрой, история, которая проходит все возможные фазы и комбинации. Брат любит сестру, а она его нет, и наоборот. Брат влюбляется в сестру, не зная, что она его сестра. Сестра, которая любит брата, узнаёт, что он ее брат, и так далее. Все перипетия сюжета строятся на этих двух несовпадениях, на конфликте любви братской и не братской, духовной и физической, и все это – общая, стержневая тема романа, основная, хотя и не самая главная.

Главная тема романа – не любовь, а смерть, но об этом позже. Сначала о том, как именно устроен – вернее, должен был быть устроен – этот роман.

Тридцатилетний молодой человек, вечный студент, живущий вместе со своими стареющими родителями, находится в состоянии глубокого жизненного кризиса. Этот герой чем-то похож и на Рассольникова, и на Человека, и на пресловутого Ямба «Мрачной игры»… Действительность, еще совсем недавно вполне благосклонная, вдруг со всех сторон набросилась на него. Многочисленные неприятности образовали большой снежный ком, вот-вот готовый покатиться с горы.

И он стал встречать знакомых… Везде, в самых невообразимых частях города, он каждый день встречает знакомых ему людей, и ясно, что он давно затер этот город до дыр, и город измучил его, именно теперь жаждущего одиночества… И новый удар, в качестве последней капли… Случайно перлюстрировав письмо, он узнает: у отца есть вторая семья в Ашхабаде, куда отец много лет мотался в командировки, и взрослая дочь, которую зовут Гюльчатай.

Герой бежит из Москвы – внезапно, интуитивно, с грошами в кармане. Он совершает длинное и запутанное путешествие по стране, пока, наконец, не оказывается на восточном берегу Каспия. Он устраивается в палеонтологическую экспедицию, где раскапывает скелет гигантского ящера…