Когда приходит ответ

Началось еще с зачисления его на факультет. Зуев — работник гидростанции далеко на Востоке, начальник электроцеха. Просил зачислить его по специальности автоматики и телемеханики. Но канцелярия решила: это не по профилю, и зачислила на другую специальность. От Зуева пришел пламенный протест. Он писал ректору, писал пространное объяснение, полное аргументов и самых причудливых выражений. Да, он работает на станции «на втором этаже», то есть в электроцехе, где размещается все «от фланца гидротурбины и выше». Но… он «крепко связался» и с релейной техникой. (Полный перечень, с чем он имел дело.) А когда станцию стали переводить на автоматику, ему поручили даже проверять схемы, и он стоял над ними, «как милиционер со свистком».

Мартьянов увидел в канцелярии это зуевское послание — крик души — и сказал:

— Ну, разумеется, зачислить, как он хочет. Он же, кажется, знает, чего хочет. А это бывает не часто.

Потом начался курс теории релейных устройств. И Зуев опять заставил канцелярию содрогаться. Сокращенные лекции, которые всем рассылали, показались ему недостаточными. «Только аппетит растравили». И Зуев прислал запрос: пришлите полную монографию Мартьянова. Когда ему ответили, что в распоряжении заочного института этой монографии нет, он вполне резонно написал: «Тогда попросите у автора. Мне очень нужно».

Что-то тронуло Мартьянова в этой наивной просьбе. И как ни жадничал он над своими авторскими экземплярами, выстроенными в шкафике за стеклом, он извлек оттуда один и принес в канцелярию:

— Пошлите ему. Кажется, ему действительно нужно. Контрольные работы, приходившие затем от Зуева, показали, что послал он ему не зря.

И вот теперь, к концу курса, это письмо. Личное, самому Мартьянову: «У меня идея, — писал Зуев. — Механический способ решения релейных задач». И тут же нацарапано нечто вроде разреза такого электромеханического приспособления. «Как считаете? — спрашивал Зуев. — На что-нибудь похоже? Или бред?»

Мартьянов пробежал с улыбкой по чертежику. Пробежал еще раз, без улыбки. И стал вглядываться более внимательно. Ишь ты, изобретатель-самоучка! Что-то варит все-таки. Ведь это в принципе приспособление для перебора логических переменных. Стало быть, кроется возможность для анализа схем. В принципе.

Мартьянов выдернул из ящичка на столе почтовую бумагу и настрочил ответ:

«Продолжайте разрабатывать приспособление. Теоретически и конструктивно. Советую взять темой выпускной работы. Желаю удачи».

Но, подумав, «желаю удачи» зачеркнул и переписал заново. Надо еще посмотреть, нужно ли ему высказывать столь личное пожелание.

3

Ростовцев давно уже твердил: Мартьянову нужно повидать новую опытную систему на АТС. Тем более, что Мартьянов на телефонной станции никогда не бывал и знает, что это такое, лишь по книжкам и чертежам. А как это все на самом деле?.. Но все некогда и некогда.

Наконец сегодня они собрались. Нарочно на тот районный узел, где был мартьяновский номер.

— Надо же вам поглядеть, что там происходит, когда вы снимаете трубку и пальцем вращаете диск, — говорил Ростовцев.

Плоское, узкое, прямоугольное здание стояло, как бетонная плита, с длинными, узкими, как бойницы, щелями вместо окон. Не то архив, не то книгохранилище. Но это районная АТС.

Они облазили станцию по всем этажам, начиная с подвального помещения, где прохватывает сразу какой-то сыростью, где стоят сплошными рядами ванны аккумуляторов и резко пахнет кислотой, где за стенкой мерно гудит динамо, питая телефонный организм своей энергией. А потом выше по этажам, где все самое главное и разыгрывается, — телефонная автоматика.

Справа и слева от центрального прохода шеренги высоких стеллажей, почти до потолка. Как в книгохранилищах. Автоматный зал — так это называется. И по всем линиям, на всех стеллажах — стандартные, однотипные, похожие как две капли воды друг на друга ячейки. Искатели и реле. Сотни, тысячи реле, глазеющих бляшками своих якорей.

Абонент набирает номер пальцем на диске, и, повинуясь этим сигналам, совершают реле вместе с искателями чудо телефонных переговоров. Посылают ток в трубку, дают гудки, устанавливают цепь с другой районной АТС, фиксируют номер, отыскивают второго абонента, включают звонок. «Алло!» — раздается первое слово разговора по цепочке, проложенной цепью реле. «Ну, пока!» — кладется в конце разговора трубка, и послушные реле разрывают цепь. Реле сторожат правильность соединений, следят за неисправностями, сообщают о нарушениях.

Начальник станции подвел ученых гостей к контрольному столу, показал на одну из пуговок, загоревшуюся, зеленым огоньком:

— Смотрите-ка, абонент снял трубку и дальше ни с места. Абонент задумался!

Реле немедленно сообщили.

Они сидят там на полках тесными ячейками и, как некие механические существа, перебирают время от времени своими тоненькими лапками контактов. «Пошевеливают работяги!» Но стоит им запнуться, разладиться, как начинают в трубках звучать раздраженные голоса: «Алло, алло, вас плохо слышно!» Или: «Да вы не туда, гражданин, попали!» Реле что-то напутали.