Когда проснется магия

Вот не зная, кто эта девица и чего она здесь забыла сразу почувствовала к ней острую неприязнь. Я всегда знала, что любопытство моя слабость, но все равно каждый раз шла у него на поводу. Прокравшись чуть ближе и продолжая прятаться за густой порослью кустарника, я прислушалась к разговору. Девица постоянно хихикала, что меня крайне раздражало.

— Корвейн, я на днях встретилась с твоей матушкой и она снова жаловалась на тебя. Когда же ты её осчастливишь внуками? — звонкий смех девицы огласил окрестности.

— Думаю, еще не скоро, — в голосе мага я не услышала недовольства или какого-то намека на то, что эта тема ему не нравится. Он с улыбкой слушал болтовню девицы и никуда не торопился.

— Я тоже так думаю. Но ты учти, Корвейн, я пока тоже совершенно свободна… И ты помнишь то колечко, которое ты мне подарил в школе?

Корвейн со стоном закрыл глаза ладонью:

— Илай, только не говори, что ты сохранила его!

Смех девицы снова разнесся по дорожкам:

— Конечно, сохранила! Я до сих пор в подробностях помню, как ты дарил его… Это было так мило, Корвейн… Ты был таким…взволнованным…

Илай облокотилась о плечи Корвейна, на миг прижавшись к нему. Мне вдруг стало так стыдно. Стою тут, подглядываю… Развернувшись, я прокралась обратно к дорожке и, вынырнув из зарослей, отправилась обратно в общежитие. Увиденное не то чтобы сильно поразило меня, скорее отрезвило. С чего я вообще размечталась о том, что между мной и Корвейном может что-то быть? Мало ли чего я себе напредставляла, додумала на ровном месте? Зачем ему я, когда у него в подружках такие девицы, да еще и с боевой магией. Уж если Корвейн и решится распрощаться со свободной жизнью, то он выберет девушку равную себе и по происхождению и по уровню магии. А я ни под один критерий не подхожу.

В комнате Эжен уже собирала сумки.

— Не рановато ли?

— А чего тянуть? Документы будут готовы сегодня вечером, а завтра после завтрака можно уже будет отправляться. Истон будет меня сопровождать, так что вообще бояться нечего. Рони, не тяни и тоже собирайся.

— Я вообще-то не уверена, что хочу в Польен. Лучше активизируй мне магический кристалл, мне с сестрой надо поговорить.

В двух словах я попыталась объяснить сестре ситуацию с маминым лечением. Лани сначала тоже отмахнулась: мол, отец никогда не согласится, но, услышав про бумагу с Императорской печатью, задумалась.

— Лани, только ты сможешь убедить отца. Меня он вообще считает ребенком и даже слушать не будет! Я дам твой адрес и на него тебе пришлют бумаги на лечение мамы. Ты с ними поедешь домой и все объяснишь отцу. Иначе, он просто выкинет бумаги даже не прочитав их как следует.

— Ты думаешь, меня он послушает?

— Но это ведь наша мама! И мы должны сделать все, что можем. Тем более такой шанс!

— Ну хорошо, Рони. Я постараюсь его переубедить, тем более что будет письмо от Императора… До сих пор удивляюсь, как ты все это провернула?

— Ничего я не проворачивала. Просто когда Сафран Наимэ узнал, что наша мама пострадала от рук магистра Кавеца… Лани, почему ты мне никогда не говорила о том, что на самом деле случилось с мамой?

— Сначала ты была маленькой и мы с отцом надеялись, что она скоро поправится. А потом… потом уже было без разницы почему, если исцеление стало невозможным.

— А как ты узнала обо всем, Лани?

Сестра замолчала. В зеркале я видела её лицо и мне показалось, что сестра как-то сжалась, снова стала испуганным подростком.

— За несколько дней до произошедшего мама была очень оживлена. Постоянно смеялась и говорила, что скоро наша жизнь изменится. Что скоро мы сможем иметь то, что сейчас недосягаемо. Я пробовала узнать, что она имеет в виду, но мама говорила, что это сюрприз. А потом она пропала. Оставила записку, чтобы мы её не искали, что она вернется через несколько дней. Через несколько дней она, действительно, вернулась. Точнее, её привезли. Она была почти в таком же состоянии, что находится все эти годы: никого не узнавала, ни на что не реагировала. При ней были бумаги в которых она подтверждала своей подписью, что добровольно согласилась на эксперимент, предупреждена о всех возможных последствиях. И еще чек на крупную сумму. Все эти деньги отец истратил на различных целителей, но сама знаешь без результата. А о магах он и слышать не желал, хотя ему неоднократно говорили, что обычные целители не справятся.

Что-то в голосе сестры насторожило меня:

— Лани, ты… обижена на маму?

Лани подняла на меня глаза, её губы дрожали:

— А разве я не имею на это право, Рони? Она погналась за какой-то призрачной мечтой, променяла нас на то, чего никогда не может быть. Зачем ей была нужна эта магия? Разве мы плохо жили? Чего ей не хватало, Рони? Она лишила нас с тобой матери, нашего отца — жены. И сама теперь… Ей-то все равно, понимаешь? Она не осознает случившегося, ничего не помнит, ничего не понимает. А мы мучаемся уже столько лет!

Лани закрыла глаза ладонью, но я видела бежавшие из глаз слезы. Если я признаюсь в том, что пошла по стопам мамы, Лани этого не поймет. Лучше никому ничего не говорить. По крайней мере, пока.