Когда проснется магия

В Институте моя личность никого не заинтересовала — какая-то провинциалка, с минимальным уровнем магии, да еще и без вышивки на манжетах. Определенно, полукровка. Но спустя пару недель я заметила перешептывания и переглядывания за моей спиной. В принципе, мои однокурсницы вели себя в рамках. Но некоторые заносчивые старшекурсницы не могли держать язык за зубами. И пару раз, проходя по коридору Института, слышала злорадное хихиканье: "экспериментальный образец". Улька сразу меня предупредила, чтобы я не вздумала связываться с этими девицами. Они известные провокаторы и зачинщицы, но их родители высокородные столичные маги и на их проделки закрывают глаза.

А еще в газетах писали о переговорах с Аргоном. Все ждали, чем же закончатся переговоры, но никто ничего конкретного сказать не мог. С замиранием сердца я читала последние новости об Аргоне, боясь лишь одного — войны. Кто знает этих аргонцев. Я вот совсем не была уверена, что Корвейн в безопасности.

Но самое ужасное, что случилось в Польене — это моя встреча с семьей. И отец и Лани удивились, когда на перроне Польена я встретила их. Сказав, что все им объясню потом, я вместе с ними отправилась в больницу, в которой уже ждали нас. Пока маму оформляли и осматривали, отец хранил суровое молчание, а сестра бросала на меня недоуменные взгляды. Отец с Лани разместились в пансионате при больнице, планируя пробыть в Польене один день. Там-то я и рассказала всю историю своих злоключений от участия в эксперименте до пробуждения магии.

Лани слушала меня с широко распахнутыми глазами, а отец при первых моих словах повернулся спиной и слушал, смотря в окно. Я прекрасно знала, что реакция отца будет ужасной, но все равно была не готова. Лучше бы он наорал на меня, обозвал. А он просто сказал, что я вся в матушку, такая же дурная. И чтобы я не смела показываться ему на глаза.

Лани восприняла все гораздо спокойнее. Когда я вышла из пансионата, она догнала меня и крепко обняла. На прощание сунула мне все деньги, что были у неё с собой, мотивируя тем, что мне нужнее. Отец если уж на кого обижался, то надолго.

Именно по этой причине мне пришлось искать подработку. В Польене была масса возможностей для студентов. Недалеко от Института располагалась лавка артефактов. Там я и стала подрабатывать, исполняя все, что ни скажет владелица этой лавочки. Платили немного, но я и этому была рада. Неизвестно сколько еще продлится моя опала, а тянуть деньги из сестры я не хотела.

Примерно через месяц после нашего с Эжен перевода в Польен всю Империю облетела прекрасная новость — переговоры с Аргоном увенчались успехом. Мир восстановлен. В честь такого события в нашем Институте были устроены небольшие каникулы. На целую неделю студенты были освобождены от занятий. Некоторые студенты воспользовались праздником, чтобы съездить домой, но большинство все-таки осталось. Но мне безделье не грозило. Все лавки и салоны работали в усиленном режиме, ведь всем известно, что в праздничные дни люди охотнее расстаются с содержимым своего кошелька.

Хозяйка салона обещала заплатить за эти дни вдвое больше, что мне было только на руку. Несмотря на то что с души словно камень упал — Корвейну больше не грозит опасность — мое моральное состояние оставляло желать лучшего. Мне очень хотелось бросить все в этом Польене и вернуться в Торон, хотя бы для того, чтобы увидеть мага. И лишь благоразумие удерживало от такого безрассудного поступка. Минутная слабость может изменить всю мою жизнь далеко не в лучшую сторону.

На третий день праздников я взяла передышку — ментальный целитель Давар Лонье с которым я поддерживала общение через кристалл сообщил, что я могу наконец-то, навестить маму и я не собиралась откладывать визит.

Сезон дождей был в самом разгаре. Небо, как и вчера, было затянуто серой пеленой из которой временами накрапывало. Мои сокурсники сейчас в основном сидели по разным кафе и кофейням, а я шлепала по лужам, надеясь, что небеса не разверзнутся над моей головой и я благополучно доберусь до общежития. Настроение было не то чтобы хорошее, но приподнятое. Мама, конечно, пока еще меня не узнавала. Она вообще никак не отреагировала на мое появление, но зато она больше и не сидела, уставившись в одну точку. Маму я застала за рисованием. Как мне объяснил целитель Давар, это тоже своего рода лечение, которое дает неплохие результаты. Жаль, что столько лет было упущено — если бы не папино упрямство, возможно, мама сейчас была бы здорова. Поглощенная этими мыслями я не сразу отреагировала на отдаленные раскаты грома и не прибавила шаг. За что и поплатилась. Когда до Института осталось не больше пяти минут, пошел такой ливень, что я буквально через пару метров вымокла до нитки. Редкие прохожие выглядели не лучше, зонты не спасали от мощного потока воды, лившегося с небес. И только маги, окруженные защитным сиянием, оставались сухими.