Когда птицы молчат (СИ)

Она сказала, что у вас возникли некоторые … разногласия, которые вы не смогли уладить.

О, да!

Позвольте узнать, в чем проблема? Я уверена, что нет таких ситуаций, из которых невозможно найти выход.

Мои условия предельны просты. Как один из крупнейших спонсоров, я бы хотел иметь определенные права.

Безусловно. Все, что касается утверждения подрядчиков, выбора поставщиков медицинского оборудования и прочих мероприятий по подготовке центра к открытию.

Но я сомневаюсь, что от всего этого будет толк, если квалификация его сотрудников будет низкой.

Почему вы решили, что так и будет?

Я прекрасно помню нравы и обычаи страны, в которой родился.

Что вы хотите сказать?

Здесь ничего не делается без мысли о том, чтобы не нагреть на этом руки.

Вы сможете иметь открытый доступ ко всем финансовым документам: бухгалтерские отчеты, цифры закупок материалов и оборудования, стоимость работ. Уверяю вас, ничего не уйдет в чей-то карман!

Я говорю о том, как будут работать медики, когда отделение откроется.

Вы же понимаете, что это госучреждение. Никто не имеет контроль над докторами, кроме государства. Это не частная клиника.

Поэтому и не будет никаких рычагов давления. Если доктора начнут наживаться на возможности лечить больных детей в современно оборудованном центре, это будет уже дурно попахивать. И все наши стремления пойдут прахом.

Я уверена, что этого не случиться. Конечно, там не смогут лечиться все желающие. Вы сами прекрасно понимаете, что это физически невозможно. Центр не примет сразу же всех желающих, будет очередь. Но направления туда выдают обычные городские педиатры в государственных клиниках. А заметить неравные условия при приеме больных легко, я уверена в этом. Тем более, такие учреждения часто подвержены проверкам.

И этот механизм я тоже знаю. Все решают конверты с хрустящими купюрами.

А как насчет отчетов? Мы, как благотворительная организация, оказывающая поддержку центру, имеем право на такие данные. И поделимся ими со всеми желающими.

Я не уверен, что стоит выбрасывать деньги на ветер.

Подумайте не о деньгах, а том, что чей-то ребенок сможет побороть болезнь, и его родителям не придется остаток жизни носить игрушки на могилу.

В трубке повисло молчание. Я понимаю, что пошатнула решимость Михаэля Вайцмана. И решила дожать, пока он еще колеблется.

Мы — не просто спонсоры. Мы обязаны и имеем право контролировать, как распределяются средства, предоставляемые нами. Уверена, что вы и сами в этом убедитесь, когда приедете, чтобы увидеть, как идут дела.

Я сейчас уже не в офисе.

Я надеюсь, что это не станет причиной вашего отказа.

Нет. Но чтобы окончательно подписать бумаги, вам придется подождать.

Конечно. Но я надеюсь, не слишком долго. Сами понимаете — в вопросе лечения рака каждый день промедления стоит чьей-то жизни.

Я думаю, что завтра или послезавтра мой помощник уладит все и перешлет вам документы.

Спасибо, господин Вайцман. Я рада, что вы пошли нам навстречу.

Вы очень убедительны, Ирина Горенко.

Спасибо.

До свидания.

Была рада знакомству.

Только когда я положила трубку, поняла, как вспотели мои ладони.

Думаю, первое испытание я прошла.

Успокоившись, набираю по внутренней связи Регину и сообщаю, что господина Вайцмана она может включить в план на сентябрь, но в следующий раз, когда у нее возникнут проблемы, я жду, чтобы она немедленно докладывала мне.

Уходя с работы, я встречаю ее у лифта. И в этот раз в ее взгляде нет прежней надменности. Возможно, она поняла, что ее босс получила свое место не через постель, а потому, что обладала кое-какими профессиональными навыками.

Владислав Александрович, — голос Инны из селектора заставляет меня резко вскинуть голову. Ну что за нелепое, громоздкое обращение. Но по-другому она отказывается обращаться ко мне.

Да, Инна.

Звонят из Киева. По поводу контракта, которым Матюхин занимается.

Соединяйте, — обреченно вздыхаю. Если этот Матюхин допустил еще один промах, мне следует задуматься о том, насколько он компетентен занимать мою прежнюю должность.

Разговор заканчивается тем, что я убеждаю наших заказчиков не давать волю адвокатам и не перепроверять каждую деталь соглашения. Я лично займусь этим делом. А кое-кому придется оставить должность.

Время обеденного перерыва уже прошло, но я чувствую, что мне просто необходимо перекусить. Я проторчу здесь допоздна, нужно искать хорошую замену, чтобы не тормозить работу отдела. К тому же, я хочу подтянуть дела в конце недели, чтобы на выходных меня не выдернули.

Беру свое пальто и портфель, выхожу из кабинета и запираю дверь. Инна что-то набирает на компьютере.

Уже уходите?

Да, буду где-то через час. Перекушу и вернусь.

Хорошо, Владислав Александрович.

Я смотрю на ее склоненную светловолосую голову. Ее прическа в стиле «Ракушка» смотрится просто и элегантно, очень по-деловому. Розовые губы плотно сомкнуты. Она поднимает карие глаза удивительно теплого цвета и вопросительно смотрит на меня.

Я качаю головой и выхожу из офиса.

Прошло полгода после моего развода, прежде чем я понял, что вновь испытываю интерес к женщине.