Когда разливается Акселян

— Ну и лентяй же ты! Целыми днями только лежишь, — сказал Галяу и стащил приятеля с дивана. — Встань да почитай что-нибудь! Тебе надо набираться ума. Эх, молодо-зелено.

Нигмат действительно привык к своему дивану, полежать для него — одно удовольствие, но он знал, что Галяу не даст ему покоя, поэтому поднялся и стал неторопливо одеваться. У них с Галяу были совершенно разные характеры. Редактор вспыльчив, немного суховат, а его секретарь Нигмат от природы флегматичен и покладист. Тот, кто впервые видел их ссору, наверняка мог подумать: «Ну, сейчас раздерутся». И тем не менее они были очень дружны. С работы всегда возвращались вместе, в кино ходили вместе, если один из них прочитал какую-то интересную книгу, второй уж непременно ее прочитает.

Нигмат был поэт. Человек непрактичный. Прошлой осенью, когда он приехал на работу по распределению, Галяу удивился его виду. Тот был одет не по условиям, на ногах модные ботинки, на голове кепка, легонькое пальтишко. С первой же зарплаты Галяу решил приодеть его. Тот отмахнулся от предложений друга. Но жизнь заставила его прислушаться к совету Галяу.

Как-то осенью они шли домой. Грязь была непролазная. Нигмат, едва вышел из калитки, тут же остановился: ступить было некуда, везде грязь. А Галяу был в добротных сапогах. И он тащил на себе Нигмата до самого дома, что-то около километра.

Они были большие друзья. Нигмат знал, что Галяу вспыльчив и любит срывать на нем свое плохое настроение. В такие минуты он не спорил. Молчал, да и только.

Завтра первое марта. Начинается трехдневка по Всесоюзной проверке готовности к весеннему севу. Из города в район должна была быть направлена рейдовая бригада. В составе бригады работники областного комитета, представители редакций и других общественных организаций. Некоторые бригады еще вчера выехали по сельским Советам.

Хашимов, у которого бригада состояла из Нины Кругловой и Нигмата Мансурова, решил выехать сегодня, потому что помешал буран. Вот он и срывал свою злость на беспечном поэте.

Около получаса почитал книгу, потом снова подошел к окну. Ветер стал уже стихать, падали крупные снежинки. Хашимов снял трубку и позвонил председателю районного исполнительного комитета:

— Товарищ Аминев, это вы? Привет! Надо ведь нам в Каенлы как-то попадать, лошадь нужна. Что, все уже разъехались? Нет лошадей? Час от часу не легче, — Хашимов махнул рукой и повесил трубку.

— Можно попросить в райколхозсоюзе, — сказал Нигмат.

— Ха, возьмешь у них лошадь! — В окно он увидел Нину, которая шла куда-то на лыжах. — Слушай, а ведь мы можем добраться и на лыжах!

— На лыжах? — удивился Нигмат. — А впрочем, мне все равно. Кажется, до Каенлы десять километров. Мы на лыжах, а Круглова как? Она ведь девушка городская. А дорога неровная, надо одолевать перевал. Не сможет, пожалуй.

— А ты не бойся. Нина Круглова тебя еще на буксир возьмет. Подожди, я ей сейчас скажу. — И он выбежал на улицу.

Снег сверкал на весеннем солнце. Нина как раз остановилась и поправляла ремень на лыжах. Пряди волос выбились у нее из-под шапочки, щеки горели, глаза сверкали.

— Товарищ Круглова! — позвал Галяу. — Надо ведь как-то попадать нам в деревню. Зайдите-ка к нам, обсудим.

— Сейчас!

Когда Нина вошла в комнату, Нигмат оживился, предложил стул, куда только подевалась его флегматичность! Он понял, что влюбился в нее с первого взгляда.

— Спасибо, — поблагодарила Нина с улыбкой и села. — Так что, когда мы поедем?

— Лошади нет.

— Разве?

Нигмат поспешил утешить девушку, хотя особого беспокойства она и не проявила.

— Да вы не волнуйтесь. Лошадь мы найдем.

— Я хотел было на лыжах прокатиться до Каенлы, — вступил Хашимов. — Да вот мой друг Мансуров не согласен. Говорит, Кругловой будет тяжело, не дойдет.

— За меня не беспокойтесь. Два года выступаю на соревнованиях. Пока что занимала только первые места, — улыбнулась Нина.

— Коли так, то нам с вами придется тащить на себе Нигмата, — пошутил Хашимов.

— Меня? — возмутился Нигмат. — Да никогда в жизни!

Через полчаса они вышли. День был теплый, снег совсем перестал идти. С самого начала лыжники взяли хороший темп. Впереди шел Галяу, а Нигмат особенно не торопился, шагал рядом с Ниной и не сводил с нее глаз.

Нина действительно хорошо ходила на лыжах, и скоро она обошла Нигмата.

— Так вы, оказывается, опытная лыжница, — сказал Нигмат, еле догнав ее. — Я таких люблю.

Он хотел сказать: «Эх, и красивая же вы девушка! Как только вас увидел, сам не свой».

— А вы дышите медленнее, — посоветовала Нина и опять обошла его.

— А Хашимов, — сказал Нигмат, догнав Нину, — тоже не умеет ходить на лыжах. Это он из упрямства рвется вперед. Вот у нас военком, тот настоящий лыжник.

— И разговаривать на ходу много нельзя, — сказала Нина. — Дыхание сбивается. Надо дышать через нос.

Разочарованный Нигмат отстал. «Надо дышать через нос», — мысленно передразнил он Нину. А та рвалась вперед. Ни Галяу, ни Нигмат не знали ее секрета, почему она так стремилась попасть поскорее в колхоз «Куряш».