Когда разливается Акселян

Сегодня, как обычно, они собрались в правлении. Пришли Гариф, Якуб Мурзабаев, Байназар и несколько молодых ребят. Только Фатимы все еще не было. Это огорчило Тимера, который искренне считал, что они делают большое и полезное дело, и он послал за ней мальчишку.

В этот же вечер вернулся в деревню муж Фатимы, механик Мустафин. Тимер это знал, конечно, они соскучились друг по другу, как-никак молодожены, но все-таки на первом месте должны быть дела, а чувствами должен управлять рассудок. «Хорошо тебе рассуждать, глядя со стороны, а сам? — упрекнул себя Тимер. — Если бы приехала Нина, бросил бы, наверно, все дела».

Между тем обрадованная Фатима затопила баню, летала, как на крыльях, всей душой желая угодить мужу. Но тот был почему-то невеселый. Фатима скоро почувствовала это и с тревогой спросила:

— Что это с тобой? Заболел или на работе неприятности?

— Да нет, просто так… Устал я, — сказал Кадир и нежно обнял жену. — Не обращай внимания.

Фатима хоть и не очень поверила его словам, но, зная, что муж никогда не обманывает, не стала допытываться. Мало ли от чего бывает плохое настроение, из-за каких-нибудь пустяков другой раз места себе не находишь. Тут как раз прибежал мальчик, которого послал за Фатимой Тимер.

— Не могу я сегодня, братишка, — приветливо сказала Фатима. — Видишь, сегодня у меня кто приехал? Муж родной. Так что уж пусть извинит нас Тимер.

Мальчик убежал, а Фатима с Кадиром пошли в баню. Когда мальчик передал Тимеру слова Фатимы, тот вдруг рассердился:

— У нее всегда так. Подумаешь, люди месяцами не встречаются. А тут на три дня задержался, как будто после года разлуки… Соскучились.

Тимер кусал от досады губы, потому что был неправ и потому что сам очень соскучился по Нине.

— Что ж, если и соскучились, ничего удивительного, — рассудительно сказал Гариф. — На то они и молодые. Вот мне хоть и шестьдесят, а все же…

…После бани Кадир и Фатима сели пить чай. Хотя настроение у Кадира и улучшилось, он все еще был молчалив и задумчив. Фатима не выдержала и рассмеялась.

— Ты чего смеешься? — спросил он.

— Ну как же тут не смеяться. Сидишь, будто язык проглотил. А оказывается, не проглотил.

Кадир тоже вдруг с облегчением рассмеялся:

— Ну уж от тебя, видно, ничего не скроешь. — И рассказал, что его беспокоило. Сами-то они бывали в гостях у многих, а к себе никого не приглашают, толковал Фатиме Кадир. Надо бы пригласить друзей, родню, да посидеть, как заведено добрыми людьми. А то еще подумают, что раз он вошел в дом жены, то и пикнуть боится, не то что друзей позвать.

— Эх, сокол ты мой! — Фатима крепко обняла и поцеловала мужа. — Да ведь я только об этом и думаю. Ждала, когда ты первый разговор заведешь. Эх ты!

— Вот как? — обрадовался Кадир.

Фатима прижала голову мужа к груди и, теребя его мокрые волосы, сказала:

— Слушай, завтра же и пригласим! Пусть это будет нашей свадьбой!

— Завтра же? — немного растерялся Кадир. — Очень уж быстро. И не подготовились совсем.

— Я все сделаю. Ты только дров побольше привези и мясо достань, — сказала Фатима. Кое-что для такого случая у нее было приготовлено заранее. Она знала, что рано или поздно Кадир заговорит об этом. — Значит, завтра. Решено. Еду приготовить поможет Шарифа. Она хоть стряпает и похуже жены Сакая, но получше многих. Человек двенадцать позовем и, я думаю, хватит.

И они подробно обсудили все насчет предстоящей свадьбы, под конец Кадир сказал:

— Все это хорошо. Одно меня беспокоит. Пора-то ведь горячая, подготовка к севу, а мы со свадьбой.

— Все нормально. Не беспокойся, — сказала Фатима. — Такой буран. Какие могут быть особые дела в буран? Ты лучше скажи, кого пригласим?

— Здесь уж ты сама, Фатима. Кого скажешь, того и пригласим.

— Ладно, так и быть. Значит, пригласим Якуба-агая с женой. Он для меня, как отец родной. Потом Гарифа-бабая со своей старухой. Это уже две пары. Тимера, председателя нашего, нельзя не пригласить. Фахри позовем. Его-то самого я недолюбливаю, но Хаерниса-апай моя подруга. Если Шарифа у нас будет стряпать, то надо звать и Гамира. Кто еще? Байназар, хоть и без пары, но его тоже надо позвать. Такого гармониста не скоро найдешь. Кого еще? — спросила Фатима, посмотрела на мужа. Глаза у того уже начали слипаться. — Ну ладно, завтра додумаем, а то уж ты заснул совсем. Давай-ка спать ложиться…

…Тимер Янсаров по привычке рано утром зашел в правление. Он был злой, как черт. Буран остановил все дела. Тимер подошел к окну; в голове маячило одно только бестолковое слово: «Буран, буран, буран».

Кроме него в правлении сидели Гариф и Байназар. Тимер настолько был подавлен ненастьем и невеселыми своими раздумьями, что даже не слышал, о чем так горячо спорили Гариф и Байназар. В комнату со смехом вбежала Фатима и сказала:

— Вы-то мне как раз и нужны! Все трое здесь. Здравствуйте!

— Здравствуй! — отозвался Гариф за всех троих и с осуждением посмотрел на молчащего Тимера, который даже не обернулся и не взглянул в сторону Фатимы.

— Гариф-агай, сегодня вечером к нам в гости придете? — спросила Фатима.