Когда следы ведут в зазеркалье…

Калера Дрестена ещё никто не назвал бы стариком, но ранение, полученное почти двадцать лет назад, вынудило его сменить армейский мундир на ливрею дворецкого. На судьбу свою Дрестен не пенял, тем не менее, последние несколько лет службой был не очень доволен.

Другие бы сказали — радуйся безделью и получай от жизни удовольствие, попивая по утрам кофе, а остаток дня коротая за редкими делами, требующимися, чтобы поддержать пустующий дом в порядке, и чтением газет, сидя в удобном кресле. Но Калеру этого было мало. Он предпочёл бы сбиваться с ног, выполняя поручение за поручением, чем тосковать в этой унылой пустоте.

Не то, чтобы он был тут одинок — у него была супруга, служащая в особняке экономкой, в течение дня в дом наведывались пара приходящих слуг, а также приходящая кухарка, но это было всё не то. Не хватало жизни, движения, молодых страстей, детских голосов. Последнее сердце старого вояки желало больше всего. К сожалению, им с супругой родить детей так и не удалось, поэтому вся надежда была на молодого хозяина.

Однако тот, едва успев получить особняк в наследство от своего деда, переехал в общежитие Университета, и дворецкому с экономкой оставалось лишь присматривать за домом. Едва пошёл пятый, последний год учёбы молодого хозяина, они воспряли духом — да, и отец хозяина в свои редкие визиты стал намекать, что нашёл тому невесту — но грянул гром, и наследный герцог уехал служить на границу. И снова четыре года тоски и ожидания перемен.

Действительно, стоило хозяину вернуться, как желаемые перемены наступили, да так быстро, что только успевай удивляться. Калер, усмехаясь в усы, припомнил утреннее появление молодого герцога с супругой. Нет, то, что эти двое обвенчаются, ни у него, ни у Зайны, его жены, не возникало никаких сомнений, но то, что те это сделали ночью и тайно, стало сюрпризом. Впрочем, припомнив криво застёгнутое платье молодой герцогини — да, бывший шпион до сих пор не растерял наблюдательности и важные мелочи схватывал не лету — и совершенно безумный вид молодого господина, причина, побудившая их к скорому браку была очевидна.

Тем не менее, несмотря на то, что хозяин не смог оторвать от жены глаз, он успел дать дворецкому наказ никого постороннего не впускать и молодоженов по пустякам не тревожить. Калер не сомневался, что тот сейчас и пожар в соседней комнате сочтёт пустяком, поэтому подошёл к приказу серьёзно и со всем рвением.

Первые несколько часов прошли спокойно, и бдение дворецкого было прервано всего лишь раз, когда особняк посетил старший герцог. Привычно расположившись в соседней с холлом гостиной, они с удовольствием выпили по чашечке кофе с коньяком и обменялись сведениями. Дрестен доложил, что молодожёны удалились в свои покои и почивают, а его бывший командир сообщил любопытствующему дворецкому, что те за ночь успели не только повенчаться, но и изловить банду злостных преступников. Поохав и поахав над безрассудством и безрассудной храбростью молодых — что не обошлось без коньяка, в этот раз уже без кофе — они, тем не менее, вскоре вернулись к своим непосредственным обязанностям, то есть, Калер к охране покоя молодожёнов, а Его Светлость к охране покоя всей империи.

Стоило дворецкому проводить герцога и вернуться к своему посту, как его озадачил новый посетитель. Этот гость явился не через дверь, как все обычные люди, а через зеркало, даром, что то не было активировано, да и посетитель человеком не был. Рыжий в красно-коричневую полоску кот вышел из вспыхнувшего порталом артефакта и вальяжно прошествовал в гостиную, к тому самому креслу, где только что сидел и пил коньяк отец хозяина дома. Запрыгнув на сидение, кот немедленно на нём развалился и с самым независимым видом принялся вылизывать свой хвост. Вопрос, как на это реагировать, Калер решил быстро. Ещё несколько дней назад молодой герцог предупреждал его о появлении в доме этого животного и настоятельно рекомендовал отнестись к тому со всем возможным уважением. Именно это дворецкий сделал прошлым вечером, когда кот явился через зеркало впервые, и был намерен придерживаться той же линии поведения и сейчас. Поэтому, даже если бы полосатый красавец начал портить обшивку или пачкать ковёр, Калер выдержал бы это со стойкостью бывшего солдата. Но кот лишь старательно умывался: закончив с хвостом, он перешёл на задние лапы, потом передние, а теперь старательно чистил усы. Подобную чистоплотность Дрестен мог только одобрить, вот только некстати припомнилась примета о том, что, если кошка, моется, то это к гостям. То ли примета оказалась права, то ли это было простым совпадением, но новые посетители не замедлили последовать.