Когда соблазняет женщина

   – Ты не имеешь права на деньги отца! – взорвалась Ольга. – Во всяком случае, не имеешь права захапать себе все целиком!

   Ого! Это что-то новенькое. Похоже, родственнички готовы поделиться. Интересно, во сколько они оценивают шансы Алены? Оказалось, что невысоко.

   – Ты можешь забрать себе нашу городскую квартиру, – сказала Ольга. – Нам она никогда не нравилась, и мама даже планировала сдать ее в аренду. Ты ведь мечтала о собственной квартире, верно? Вот и владей! Считай, что твоя мечта сбылась. А без тех нескольких тысяч долларов, что мы получили бы за ее аренду, мы как-нибудь обойдемся.

   Алена задумалась. В принципе предложение неплохое. Вот только постановка вопроса… Почему эти двое распоряжаются тем, что принадлежит ей, Алене? Это не они будут указывать ей, что взять, а что оставить. Это она может сбросить им с барского плеча парочку миллионов.

   – И как это осуществить? – прищурилась Алена. – Я подарю эту квартиру самой себе?

   – Как это? – растерялась Ольга.

   – Позволь напомнить, квартира и так принадлежит мне.

   – Это только на бумаге! – запальчиво воскликнула Ольга. – На самом деле ты не имеешь никаких прав на нее и на все остальное.

   – Насчет прав, это ты обратись к Кацу. Он живо растолкует тебе, кто нынче в доме хозяин, верней, хозяйка.

   – Ты?!

   – Я.

   – Так ты не согласна на раздел имущества?

   Алена медленно покачала головой.

   – Раз отец оставил все свои деньги мне, значит, у него были на это веские причины. И кто я такая, чтобы отказываться от его подарка?

   – Отец просто помешался на старости лет! – взвилась Ольга. – Наверное, Катька травила его долго! Вот он умом и поехал! Все наследство – наше!

   – А по бумагам мое, – спокойно возразила ей Алена.

   – Либо отдашь нам деньги, либо сдохнешь!

   – Ты мне угрожаешь? – прищурилась Алена. – Хочешь меня убить? Может быть, и нашего отца тоже отравила ты? А теперь все хочешь свалить на Катерину?

   – Я? – оторопела Ольга. – Я отравила нашего папочку? Да ты… Ты…

   Не договорив, Ольга вылетела из комнаты. Следом за ней вышел и ее муж. Остался один Сергей. Он сверлил Алену тяжелым нехорошим взглядом, а потом произнес:

   – М-да, сестричка. А ты далеко не так проста, какой кажешься. Что же, война – значит война. Но только хочу тебя предупредить, на войне все средства хороши. Так что за твою жизнь и благополучие в этом доме я и ломаного гроша теперь не дам.

   Сергей уже давно ушел, а Мариша с Аленой все никак не могли успокоиться. Они обсуждали последние слова Сергея. Можно ли считать, что это была прямая угроза и признание в том, что он, Сергей, отныне сделает все возможное, чтобы избавиться от Алены, пусть даже и путем ее физического устранения? Или он сказал это просто в запале? И убить Алену у него рука все же не поднимется?

   Лично самой Алене хотелось бы думать именно так. Но кое-что, например убийство Сергея Юльевича и то, что в нее саму уже стреляли, не позволяло это сделать.

   – Может быть, зря я отказалась от квартиры с видом на Смольный собор? – простонала она, когда за братцем закрылась дверь.

   – Ты все сделала правильно!

   – Но они могут меня убить!

   – Правильно.

   – Правильно?

   – То есть я хотела сказать, неправильно! – спохватилась Мариша. – Конечно, неправильно!

   – Тебя не поймешь. То правильно, то неправильно. Что мне теперь-то делать?

   – Ничего. Будем искать убийцу дальше.

   – Очень мило. Нам про него не известно ничего. А ему… А я у него как на ладони! Он может выстрелить в меня в любой момент.

   – Думаю, что не все так просто. Одно убийство уже совершено. Плюс нападение на мадам Кротову.

   – Нападали на меня!

   – Нападение на кого-то из вас. Если сейчас тебя убить, милиция даже не станет сомневаться, что убийца среди наследников.

   Мариша произнесла эту фразу и замерла.

   – Слушай, а ведь если тебя и убьют, деньги все равно для Кротовых будут потеряны.

   – Почему?

   – Ну, ты ведь не Кротова! Твоя фамилия Голышева. И с Кротовыми у тебя только и было общего, что их покойный папочка. Больше близких родственников у тебя среди них нет!

   – И что?

   – Значит, после твоей смерти наследовать будет твоя мама, твои тети или дяди, а также прочая близкая и дальняя родня.

   – Но ведь Сергей, Ольга и Володя – мои братья и сестра.

   – По закону ты не являешься дочерью своего отца.

   – А ты в этом уверена?

   – Твоя мать не была замужем за твоим отцом. Тебя он своим ребенком тоже не признал. Фактически ты им чужая.

   – Но мой отец признал меня. И деньги оставил не просто так. В документах, которые зачитывал адвокат Кац, имелись бумаги о моем удочерении. По ним я его законная дочь, так что все Кротовы – моя родня, все братишки и сестренка. Вон сколько у меня наследничков-нахлебников. И нам, Мариша…

   Внезапно в коридоре раздался крик. Подруги выскочили из комнаты и увидели Катерину, которая прижималась к стене. Лицо у поварихи было молочно-белым и выделялось на фоне стены цвета свежей лососины, словно сметана в борще.

   – Катя, что с вами?

   Но та не отозвалась. Она уставилась в одну точку в конце коридора. И губы ее беззвучно шевелились.

   – Что случилось? Катя! Что вы там увидели?