Когда связь крепка

Теперь несостоявшаяся жертва была свободна, но напугана. Биллу удалось, сражаясь с ней, сбросить её полностью с путей. Женщина, плача, покатилась по насыпи.

Тут Билл услышал крик Райли:

– Билл! Джен!

– Мы здесь! – крикнул в ответ Билл.

Теперь вдалеке были видны огни локомотива. Поезд показался в дальнем конце поворота.

Райли крикнула:

– Прочь с рельс!

Билл уже дёрнулся, чтобы уйти, когда услышал крик Джен.

Она всё ещё лежала там, где они боролись с жертвой, и Билл сразу же понял, что не так: тяжёлая подошва её ботинка застряла под шпалой так, что у девушки никак не получалось высвободиться.

– Бесполезно, – крикнула Джен. – Уходите сами!

Перед глазами Билла возник образ молодой девушки-агента Люси Варгас, которая погибла прямо у него на глазах.

«Только не это, – подумал он. – Я не дам этому повториться».

Одним прыжком он оказался рядом с Джен и начал резать кожаную туфлю девушки, чтобы освободить ногу Джен.

Райли подбежала и тоже тянула ногу Джен.

Но свет уже стал ослепляющим.

Билл поднял глаза и увидел угрожающие очертания локомотива, несущегося прямо на них.

– Уходите! – заорала Джен.

Секунду, которая показалась вечностью, Биллу казалось, что они все погибнут под колёсами локомотива, когда Джен неожиданно приподнялась и изогнулась всем телом. Её нога выскочила из-под шпалы.

Билл поднял глаза и увидел Масона Еггерса, который стоял над ними, подняв Джен с рельс и повернув её тело так, что нога освободилась. Затем он столкнул девушку вниз по насыпи.

Билл и Райли нырнули следом за Джен.

Воздух прорезал оглушающий свист, а затем раздался дикий скрежет металла о металл, когда машинист судорожно попытался остановить мчащийся локомотив.

Билл поднял глаза и увидел, что Масон Еггерс всё ещё стоит посреди путей, раскинув руки в стороны, а тело его купается в ослепляющей белизне яркой фары поезда.

Глядя прямо на поезд, Еггерс заорал – так громко, что его голос не заглушил даже ревущий двигатель:

– АРЛИН!!

Потом локомотив пронёсся мимо, и Еггерс исчез.

ГЛАВА 40

Сидя в ожидании на сцене перед школьной аудиторией, Райли почувствовала, как по её спине пробежал холодок.

«Это страх», – удивлённо поняла она.

Не глубокий страх и уж точно не паника. Тем не менее, ей казалось глупым вообще испытывать испуг в подобных обстоятельствах – особенно учитывая то, что им с коллегами пришлось пережить за неделю до этого.

Кроме того, это был далеко не первый раз, когда она говорила перед группой людей – она была преподавателем во многих классах в ОПА. И всё же публичная речь перед незнакомыми людьми всегда вызывала в ней волнение.

Она напомнила себе: «Это хорошо. Это хорошее занятие».

В конце концов, то было празднование очень важного для неё события: сегодня Джилли заканчивала среднюю школу. Хотя школа не проводила торжественного выпускного, родительский комитет всё же решил организовать что-то вроде мотивационного собрания.

И они попросили выступить на нём Райли Пейдж.

Конечно, она гордилась оказанной ей честью.

Сейчас на сцене стоял школьный директор. Казалось, что он уже вечность бросает одно избитое поздравление за другим, и Райли никак не могла уследить за его мыслью.

Её мысли плавно перетекли на Масона Еггерса – на отвратительные преступления, совершённые им, а также на его ужасную смерть.

От его тела почти ничего не осталось, тем не менее, патологоанатомам всё же удалось обнаружить в его мозге злокачественную опухоль. Джен была права: именно это стало причиной для его жутких галлюцинаций.

Судя по его медицинской карточке, болезнь ещё не была диагностирована. Он мог замечать тревожные симптомы вроде головной боли, необычных физических ощущений и когнитивных отклонений, даже не осознавая их истинную причину.

Конечно, он не понимал, почему в его жизни появились такие жуткие влечения, почему таинственные, неодолимые голоса заставляли его снова и снова возвращаться мыслями к самоубийству его жены и безжалостно класть на её алтарь живые жертвы.

«Ему самому было очень жутко от этого», – поняла Райли.

В конце концов, он не был злодеем. Он был хорошим человеком, который прожил хорошую жизнь. Но непрошеное зло явилось в его разум, разрушив его и прервав существование трёх женщин.

Райли попыталась представить, что он мог чувствовать в последние секунды своей жизни.

«Возможно, это был не самый страшный исход, по крайней мере, для него».

Ей не стоило труда представить, что в усиливающемся помутнении его разума свет локомотива мог стать чем-то вроде света в конце тоннеля, приглашающего его в загробную жизнь. Возможно, он был уверен, что теперь, наконец, сможет воссоединиться со своей возлюбленной Арлин.

Ведь именно её имя было последним словом, сорвавшимся с его губ перед смертью.

А может быть, он думал…

«Никто не знает», – прервала себя Райли.

Она постаралась отбросить грустные мысли, вспомнив то, от чего ей стало гораздо радостней: письмо с извинениями за своё скверное поведение от Быка Каллена, которое его руководство заставило написать Джен.

Изменит это будущее поведение Каллена или нет, будет понятно потом, но Джен поступила правильно и получила хороший результат.