Когда тают льды: Путь Велены

Голос Сильнейшей сорвался, так что некоторое время она сидела, закусив губу,и внимательно разглядывая узоры на меховoм одеяле. Затем продолжила:

- Дейруин со своим флотом пошёл бы в обход основных гарнизонов – прямиком на Арретиум Артаксарт. Пала бы столица – подчинилась бы вся Империя. Бунты в провинциях подавили бы Братством Ночи, устроили бы беспорядки, подняли бы вoинственных бунтовщиков против властей, разбили бы Империю на Стонгард и Сикирию, да и задавили бы по одному. Я думала… покончить с эйоханом на встрече в Ржавом Ущелье. У?ичтожить флот огненным дождём,истребить их до единого. Замешкалась… То, что произошло потом – справедливая цена за сомнения.

Велена подумала, что цена несоразмерно высока, но промолчала. Заговорил иммун Сибранд, с грустной усмешкой глядя на сикирийку:

- Вот так рядовой маг-страж не самогo высокого круга,из глуши северного предела, может победить сильнейшего мага Мира, если только не сказать ему, что это невозможно. Если не осадить порыв в зародыше. Сколько талантов губили добрые люди злыми языками! «Ты не сможешь, брось, остановись, даже не пытайся»…

- В самом деле, хорошо, - через силу усмехнулась Деметра, – что никто не сказал тебе подобной глупости. Иначе ты бы не шла напролом с такой непробиваемой уверенностью. И не победила бы.

Сикирийка не привы?ла к искренней похвале. Дёрнула плечом неловко, переплетая пальцы, заговорила с усмешкой:

- Самоуверенности меня научил ваш сын, Илиан Иннар. Я видела, как он бросается в бой, не сомневаясь в победе и да?е не задумываясь о возможности поражения. ?сли работает для него, должно работать и для других.

- Бесстрашие – жуткая сила, – задумчиво проронил отец Кристофер. – Не каждому по плечу. Такие, как Илиан, редкость: что ему хорошо, другим губительно.

- Но у меня не было другого выбора, - возразила Велена. - И пути назад – тоже.

- Верно, - иммун усмехнулся, ласково потрепал подчи?енную по плечу, от чего ру?а у колдуньи отнялась до локтя. - Велена остановила конец Мира, даже не подозревая об этом. И никто из нас об этом не забудет.

Мартин исчез.

Колдунья обошла город, узнавая и не узнавая знакомые пейзажи, слушая звуки порта и скрип шагов по утоптанному снегу – всё то, что вызывало в ней глухую неприязнь по прибытию в город. Сейчас всё волшебным образом выглядело иначе: плеск пробивавшейся из-под льда морской воды, оживление нижних улиц и заснеженный верхний город, величественный храм на склоне горы и полуразрушенные стены старой крепости. Верно, здесь и разместят отряд легиона, как только восстановят крыло с казармами.

В порту кипела работа: всадники крылатых отрядов разбирали груз альдского судна, покоившегося у берега, чтобы не ушло под воду раньше срока. Из столицы уже летели лучшие умы Империи, чтобы разобраться в хитрых механизмах, набросать чертежи и восстановить, если возможно, летучий корабль. Сбитое смерчем судно на горизонте также подтянули к берегу; повсюду шумели люди и раздавались зычные команды. Грубый стонгардский язык теперь казался музыкoй: уж во всяком случае, приятнее уху, чем шипящие и гортанные альдские слоги.

Поговорить оказалось решительно не с кем: отец Кристофер служил в храме, и тревожить его в час скорби Велена не решалась; иммун почти не отходил от жены, Нила проводила время с вновь обретённым мужем и детьми, которые в кои то веки не искали неприятностей в городе.

?динственным собеседником стал Дед: Велена, как могла, вновь обработала глубокие раны зверя, присела под боком, впитывая тупую боль раненого ящера.

- Ты настоящий герой, - сказала колдунья, поглаживая побитую чешую. - Прости, что не уберегла.

Восстанавливался Дед тяжело: отец Кристофер, присматривавший за зверем, не знал, сумеет ли тот вновь расправить повреждённые крылья. Уход, забота да магия, вероятно, сделают своё дело, однако в ближайшие седмицы и даже месяцы неба ящеру не видать. Что делать с Дедом в случае, если он так и не взлетит, Велена не знала.

- Надо с иммуном поговорить, - прoбормотала колдунья, разглядывая мерно храпящего Деда. - Патрулировать как-то нужно?

Гордое желание не показываться в харчевне, пока провинившийся Мартин не прибежит к ней просить прощения за внезапный уход, сглаживалось тем быстрее, чем стрeмительнее подступал вечер и настойчивее напоминал о себе голод.

В конце концoв сикирийка проглотила всплеск раздражения и гордыни – лень топить сторожку и искать по закрытым портовым лавкам еду победила – и отправилась по знакомой тропинке вниз, мимо храма к стоявшей на другом конце верхнего города харчевне.

Дверь оказалась заперта,так что Велена заглянула с чёрного xода, радуясь, что когда-то узнала и про этот путь тоже. Она вошла внутрь, прислушиваясь к мерной тишине огромного дома: потрескивали догорающие поленья в очаге главной залы, скрипели деревянные половицы, гудел ветер в печных трубах.

Колдунья прошлась по запертой харчевне, поднялась в спальни, в одной из которых обнаружился мирно сопящий Рем – вот уж к кому Дух милостив – спустилась в подвальную лабораторию и в задумчивости присела в непривычно холодной и тихой кухне.