Когда танцует Доринда

Что бы там ни говорил Бреуер, дельце определенно пованивало. Даже из описания Мильтона Бреуера его партнер казался куда более приятным человеком, нежели его оппонент. Нельзя было исключить и возможности того, что комплекс неполноценности, без сомнения заложенный в его несостоявшемся клиенте, побудил того придумать всю эту историю. Что же касается инцидента на борту катера, то, при желании, ему можно было подобрать не менее дюжины вполне правдоподобных объяснений. В любом случае, даже если Годфри ни в чем не виновен, не будет большого вреда, если двое настырных парней не спустят с него глаз этой ночью. Ну а Генри Блэк получит пару сотен столь необходимых ему долларов.

Шейн отодвинул кресло в сторону, поднялся и вышел в приемную в надежде урегулировать маленькое недоразумение с Люси. К сожалению, секретарша уже ушла. На ее столе лежала записка, адресованная Шейну:

«Поступайте, как считаете нужным, Майкл Шейн. В Майами пока еще хватает мужчин, способных оценить мое новое платье».

Шейн невольно скривил физиономию и сердито потер подбородок. Разве это похоже на Люси? Или, может, этого как раз и следовало ожидать? Черт их разберет, этих женщин! По крайней мере за себя он мог поручиться. Майкл Шейн, увы, так и не научился разбираться в характере представительниц прекрасной половины человечества.

Глава III

Майкл Шейн заканчивал свой туалет, когда за его спиной раздался звук открываемой двери.

— Это ты, Тим? — крикнул он, не поворачивая головы и делая последнее усилие, чтобы наконец справиться со строптивым галстуком.

— Разве вы ожидаете кого-нибудь другого, мистер Шейн? — произнес Тимоти Рурк высоким надтреснутым голосом. — Разумеется, это я, ваша несравненная сексапильная блондинка, являвшаяся вам в мечтах долгами бессонными ночами.

— Отлично, Гортензия, — отозвался Шейн, — налей себе стаканчик и постарайся не выскочить из трусиков.

Он старательно зафиксировал узел галстука и появился в гостиной, небрежно насвистывая модную мелодию.

Тим Рурк стоял у старого дубового стола, того самого, что Люси Гамильтон наотрез отказалась разместить в их новой конторе, и, не забывая время от времени отхлебывать из бокала с виски, с интересом изучал фотографию обнаженной Доринды. Высокий, поджарый, словно русская борзая, черноволосый репортер обладал парой глубоко запавших голубовато-серых глаз, придававших его лицу выражение глубокой меланхолии.

— Неплохо, хотя уж больно смахивает на наживку для фраеров, — пробормотал он, поднимая глаза на детектива.

— Говорят, ей не больше восемнадцати, — отозвался Шейн, в свою очередь направляясь к встроенному в стену миниатюрному бару. Он извлек из него бокал и бутылку коньяка, разместил их на журнальном столике рядом с кушеткой и неторопливо направился на кухню. Спустя пару минут он вернулся в гостиную, держа в руках емкость с кубиками льда и сифон с водой.

— Тебе известно что-нибудь об этой девушке? — спросил он, усаживаясь на кушетку.

— Только то, что у нее есть на что посмотреть, — печально отозвался Рурк, устраивая свое длинное тело в удобном кресле. — Так что, если ты собираешься прихватить с собой и Люси…

— Люси? — лохматые брови Шейна недоуменно поползли вверх.

— Извини, я случайно подслушал часть твоего разговора, — объяснил репортер с невинной улыбкой.

— У меня нет ни малейшего желания впутывать Люси в это дело. Кроме того, это чисто деловое свидание.

— В самом деле?

— Мне пришло в голову, что тебе было бы интересно взять у нее интервью, — небрежно пояснил детектив. — Например, кое-какие любопытные факты из ее биографии.

— А тебе-то какое дело до этого? — ноздри Рурка затрепетали, как у охотничьей собаки, почуявшей дичь.

Шейн нахмурился, отхлебнул глоток коньяка и запил его ледяной водой.

— Эта фотография попалась на глаза моему клиенту, — нехотя объяснил он. — По его словам, он узнал в девушке дочь своего старого знакомого, крупной шишки из Вашингтона, одного из немногих либералов, которых еще не выперли оттуда. Родители, естественно, пока ничего не знают.

— Клянусь моей незабвенной бабушкой, какая романтическая история, — фыркнул Рурк. — И как же зовут твоего великого политика?

— Это не для печати, Тим, — твердо объявил Шейн. — В конце концов, это все-таки моя работа. Надо вытащить девчонку из этого борделя и постараться избежать огласки, если она действительно дочь того лица, о котором идет речь.

— Не торопись, Майкл, — остановил детектива Рурк, выпрямляясь на кресле. В глазах репортера загорелись искры профессионального азарта. — Не забывай, каким способом я зарабатываю себе на жизнь. Сначала ты объявляешь, что мне предстоит взять у нее интервью…

— Пойми же, что ты не можешь использовать эту историю, — рявкнул Шейн. — Господи помилуй! Раскинь мозгами, что сделает правая пресса с отцом девушки, если, не дай Бог, эта история попадет в газеты. Наши ура-патриоты из Сената или Конгресса тут же пригвоздят его к позорному столбу.