Когда тебе пятнадцать

Перебежали в последнюю секунду улицу, и Таня с недоверием взглянула на Костю:

— Нет, ты серьезно?

— А чего такого? Валера в прошлом году тоже был в восьмом.

— Но он же не один.

— А я один!

— Костя, — обиделась Таня, — ну я же серьезно с тобой, а ты… будто я совсем глупенькая.

— Так это Валера мне подсказал. Я тоже сначала обалдел. Смеется, думаю. А он говорит: запросто сделаешь! Парень, говорит, здоровый, руки есть, ноги есть, голова на месте. А если чего надо будет, я, говорит, помогу. Зато экономия, говорит, знаешь какая! Да еще есть мастера, что определенного угощения требуют. Я как это услышал, сразу подумал: точно, буду делать сам. И мама, конечно, помогать будет. Валера придет, хоть посоветует.

Таня наконец поверила, что Костя не шутит, не разыгрывает. Но что же это, только и повторяет: Валера, Валера! Она и сказала, на этот раз с настоящей обидой:

— Валера, конечно, замечательный парень, только ведь и мой дедушка может что-то посоветовать. Разве плохое составили они проектное задание? А обо мне вообще ни слова. Ведь говорили уже: кто мы — друзья или так… знакомые?

Костя чуть потянул ее за руку: «Смотри, лужа», и, когда морщинистая от ветра лужа осталась позади, виновато сказал:

— Таня, это же ремонт. А ты — девочка… то есть, — неловко поправился он, — девушка. Значит, и тяжелую работу нельзя.

— Прекрасно, буду делать, легкую. Кисточкой водить. Или намазывать клеем обои. Разве это тяжело?

— А банки тащила!.. Таня… — Костя потупился. — За белила мы заплатим. И мама сказала.

— Пожалуйста. Только бабушка может не взять денег.

— Тогда и мы белила не возьмем, — нахмурился Костя.

— Как это не возьмете? Бабушка сказала, что она их подарила тебе. Вот так, Костя.

— С чего это вдруг?

— Ей так захотелось. А чего особенного? Бабушка рассказывала, что у них одна сотрудница дачу племяннику подарила. И машины дарят. А тут — несколько банок краски, фи!.. Послушай, — вдруг таинственно улыбнулась Таня. — Знаешь, бабушка что сказала?..

— Дачу мне подарит? — невесело пошутил Костя.

— Дачи у нее нет. Сказала, что ты ей очень понравился. И что ты похож на ее Сережу.

Костя не понял.

— Ну, сын ее, а мне — папа. Понял? Геолог был…

— А-а, — протянул Костя.

Таня помолчала немного и спросила:

— Не секрет, по каким делам идешь?

— Да, я же тебе не досказал. Валера пришел, поглядел все. Работенки, говорит, прилично. А потом трубы посмотрел. Их, говорит, надо хорошо почистить, если насквозь проржавеют — придется менять. Мороки не оберешься. Я взял вчера и твоей железной щеткой почистил. Целое ведро вынес на помойку. Зато теперь гладенькие. Только покрасить, и все. А внизу, в углу, там целый кусок штукатурки вывалился. И под ванной. Надо все раствором заделывать. Вот как раз в магазин хозтоваров сейчас иду. Возле шахматного клуба магазин. Валера видел недавно, как цемент в мешках сгружали. Тоже не всегда бывает. Хочу купить. Песку во дворе сколько хочешь. Смешать один к трем, и можно замазывать.

— Ты как настоящий строитель, — удивленно покачала Таня головой. — Все знаешь: один к трем!

— Валера объяснил. Он и телевизор наш посмотрел. Я думал, внутри сломалось, а Валера крышку отвинтил, поглядел, отверткой постучал и говорит: внутренности починить можно, а трубка — точно, померла. Новую покупать надо…

— Шахматный клуб я знаю, — задумчиво сказала Таня, — недалеко от нас. Костя, может, и мне пойти в магазин? Помочь тебе?

— Ну вот — опять! Это же цемент. Пыль от него. И тяжелый очень. Я две сетки взял. Килограммов десять куплю. Хватит пока… Тань, правда, иди домой. Тебя же мама на примерку ждет…

Так практически и начался ремонт в квартире на четвертом этаже в доме номер 36 по улице Димитрова. Даже раньше начался, чем предполагала Таня. Лишь выдавалась возможность, Костя тут же брался за дело: возился с раствором, шаркал мастерком по бетону, выносил тяжелые ведра. Анна Ивановна то и дело меняла у дверей мокрую тряпку — по лестнице, до первого этажа, уже виднелись седые следы от известки.

И успел немало. Под раковиной в кухне навел порядок, и в ванной комнате, а в туалете очищенные трубы выкрасил красной краской. Никого не спрашивал — сам так решил. Купил в магазине банку красной эмали и выкрасил.

Юльке красные трубы очень нравились. Поначалу только и знала, что в туалет бегала.

— Ты что так долго сидишь? — спросила под дверью Анна Ивановна.

— А я тут рисую. Здесь красиво.

Однако скоро ремонтные работы на четвертом этаже приостановились. Запас цемента кончился. Впрочем, все, что надо было замазать, Костя замазал. Дело не в цементе — работа бы нашлась — просто другие неотложные заботы как бы заслонили и отодвинули хлопоты по ремонту.

Приближался конец учебного года. Учителя дружно наседали: занимайтесь, повторяйте, закрепляйте материал. Контрольными замучили. И каждый учитель считал, что его предмет самый важный. Если бы выполнять все, что требовали, да еще прислушиваться к рекомендациям: дополнительно прочитать то и это, — бедным ученикам пришлось бы сидеть и ночами.