Когда тебя нет

— Не знаю. Они часто спорили, но это было частью рабочего процесса.

— Подумай как следует, вдруг что вспомнишь? Вы же… лучшие друзья.

— Это сарказм или какой-то намек? — спрашивает Лиза, ощетинившись.

— Нет, просто я думаю, что ты знаешь больше, чем отдаешь себе отчет.

— Это как?

— Да ладно, забудь. — Я неловко переминаюсь с ноги на ногу. — Раз ты в порядке, я, наверное, пойду.

Я берусь за ручку двери.

— Подожди, не уходи, — окликает девушка. — Мне ведь ничего не грозит?

Пару секунд мы молча стоим в прихожей. Я прислушиваюсь к тихому гулу кондиционера, эхом разносящемуся по комнате. Где-то за окном проносится сирена.

— Я не знаю.

— Если ты правда хочешь, чтоб я рассказала тебе о том, что случилось год назад, тебе придется пить со мной.

Она достает из мини-бара несколько маленьких бутылочек, перебирает их в руках, выбирает себе две и протягивает мне одну — джин. Потом включает телевизор, музыкальный канал, там женщина низким гортанным голосом поет на испанском. Может, в песне есть что-то еще, но я понимаю только одно слово — «соледад, соледад, соледад».

Лиза сплетает руки вокруг коленок.

— Когда мы познакомились, ей было тридцать один, и она была маркетинг-директором «Лавера». Она фактически рулила всем российским офисом, пока Саша и Миша строили из себя американцев где-то в Кремниевой долине и искали, кому бы подороже продаться. Это было золотое время. Тусовки в офисе, свободный график, встречи с партнерами, поездки. Рита была такой классной. Понимаешь, от девушки с такой внешностью, да еще и с таким статусом, ты ждешь только одного — что она окажется дрянью или пустышкой. Рита не была ни тем, ни другим. Она была прекрасна, добра, она любила жизнь, любила людей вокруг, искренне, без фиги в кармане. Наверное, у нее были недостатки. Она была слишком предана компании, но, в свою очередь, компания дала ей все, что у нее было.

Лиза тяжело вздыхает и падает на спину, сминая безукоризненно застеленную постель.

— Знаешь, у нее был довольно плохой английский, — она говорит эту фразу нарочито коряво, пропуская предлоги и окончания и переставляя слова. — Но общение, личный контакт все равно был ее сильной стороной. Я думаю, она изначально взяла меня на работу только из-за того, что ей нужен был толмач, говорящая голова, кто-то, кто бы не отвлекал на себя внимание, но был при ней на случай, если не хватало вокабуляра. Кто бы мог подумать, что мы станем друзьями? Принцесса и нищенка.

Лиза усмехается.

— Ее задачей было привлечение новых пользователей и поддержание образа сайта. А моей — организация ее встреч, звонков, билетов и трансферов, а еще, периодически, мне приходилось дотаскивать ее почти бездыханное тело до гостиничного номера, укладывать в кровать, смывать макияж и прочее в таком духе. Она была королевой вечеринок, она отрывалась на них по-настоящему, на всю катушку, работала «печенью», как это называла она сама. Рита отплясывала с партнерами, поила их текилой и шампанским, прыгала на спор в бассейн с ледяной водой, а потом мы получали лучшие условия. Для Риты не было границы между работой и личным временем. Она работала всегда, каждую минуту, с ноутбука или чаще всего с телефона. «Лавер» была ее детищем, ее домом, ее семьей. Мало кто знает, но именно она придумала внедрить приложение среди олимпийской сборной, сделать его уникальной возможностью пообщаться с крутыми молодыми спортсменами во время очередных игр. Так они набрали первые сто тысяч пользователей со всех стран мира. «Лавер» стала горячей новинкой. Интернет просто взорвался! Моралисты поносили «Лавер» за пропаганду промискуитета. Но нам это было только на руку. Это ведь чистая правда, что черный пиар — самый лучший. Не удивлюсь, если Рита приплачивала проповедникам и святошам за то, чтобы они не забывали упомянуть «рассадник порока и инструмент развращения молодежи» в своих пышущих праведным гневом блогах.

В ее глазах загорается азартный блеск.