Когда-то, сегодня, всегда… Сборник рассказов

А началась эта полоса неудач с Сашки Коломийцева, с которым Мила дружила с пятого класса и собиралась умереть в один день, и который после окончания школы заявил ей дрожа и потея,что, « рожденный ползать (это он) летать не может,она слишком прекрасна и совершенна, чтобы тратить жизнь на такое ничтожество ( это снова он), что даже за тысячу лет он не сможет дотянуться до нее, потому что до звезды ( это она) дотянуться невозможно»

В общем сказал он это и ушел, а через год женился на толстушке Воробьевой из параллельного класса и к настоящему времени уже успел родить с ней двоих детей.

Так, с легкой руки Милочкиной первой любви все последующие, встречаемые ею мужчины, словно обратились в одну веру и заговорили языком Коломийцева, почти слово в слово повторяя те его роковые слова. Сказав их, они , словно осенние листья уносились ветром в неведомы дали и объятия других женщин. Постоянной оставалась лишь небритая физиономия в лестничном пролете. Со всем этим срочно нужно было что-то делать!

Беда заключалась даже не в Милочкином возрасте: в конце концов в наше время двадцать восемь лет не катастрофа.Многие женщины в этом возрасте еще вздрагивают при слове «брак». Дело было в цветущей Милочкиной женственности- такой необузданной, что без присмотра она становилась опасной для человечества. Роскошные Милочкины локоны жаждали топить в себе сильные мужские пальцы, губы- встречать страстные поцелуи, тело-чувствовать рядом надежное мужское плечо и все, что к этому прилагалось.

Свершить спасение мятущейся женской души задумали две лучшие Милочкины подруги – абсолютно заурядные и столь же абсолютно замужние.Их план, как истинно женское произведение, был верхом совершенства. Центром плана стал давний приятель мужа одной из подруг, заезжий антиквар из Петербурга. Этот объект хотя и был хорош по всем показателям, не имел таки в конце списка всех своих достоинств восклицательного знака. Для его постановки в серую антикварную жизнь должна была войти она – Милочка.

Вечер для свидания выбран был идеально:мягкий, лунный, пронизанный хлопьями снега. Он, как нельзя лучше, подходил к Милочкиному платью для особых случаев. Платье было нежного жемчужного оттенка и словно обрамляло красоту своей владелицы.

Антиквар, которого по печальному недоразумению звали Эдуардом, совершенно ошалел перед таким немыслимым очарованием, да так, что с трудом попал ногами в бордовые гостевые тапочки. Из этого его промаха Милочка заключила, что здесь придется потрудиться, и уже мысленно составила план превращения неотесанного объекта в лучшего мужа, которого знала земля.

Антиквар, хоть и неотесанный, сразу распознал в Милочкиных глазах опасный блеск. Мужчины, знаете ли , такое чуют за версту. Милочка же в творческом порыве ничего не замечала, и за четыре часа неспешной беседы, как ей показалось, достигла немалых успехов. Ее мечтательность расправила было крылья, как вдруг его «До свидания! Я-я-я п-позвоню вам..», вернуло ее на грешную землю. Опять этот тон!? Проклятый Коломийцев! Он снова вселился во всех мужчин мира!

Милочка закрыла дверь за гостем, который никогда ей не позвонит, прижалась лбом к холодному стеклу кухонного окна и взглянула в ночное небо, словно пытаясь понять, что ей предначертано. Потом взяла мусорное ведро, доверху наполненное конфетными обертками, которых после нервного антиквара осталась, кажется, целая тонна, и во всей своей печальной красе двинулась к мусоропроводу.Глядя в его черную, ненасытную пасть, она впервые в жизни ощутила такое острое чувство отчаяния, что воздела глаза к небу и… о, ужас, что она увидела- лестничный пролет был пуст!

Два ниагарских водопада хлынули из бездонных Милочкиных глаз. Испуганной ланью метнулась она в сторону и чуть не налетела на неподвижный мужской силуэт. «Добрый вечер, Людмила Андреевна!»– без щетины она едва узнала его. «Вы!»– рассыпавшиеся локоны обрамляли ее заплаканное лицо-«Как вы можете!». Она судорожно икнула и продолжила: «Два года вы смотрите на меня сверху вниз и ни разу, слышите, ни разу даже на чай не напросились!Это подло! Подло!»

Она буквально влетела в спасительный полумрак своей квартиры. Через пять минут он стоял на Милочкином пороге и смущенно протягивал холодную,запотевшую банку с малиновым вареньем. В другой руке он держал чистый носовой платок, пахнущий мужским одеколоном и запоздалым счастьем.

Пока он заваривал на кухне чай, действуя привычно и уверенно, так, словно бывал здесь уже тысячу раз, Милочка в ванной, под предлогом приведения себя в порядок, боролась с обуревавшими ее демонами. Правда, при ближайшем рассмотрении, она больше смахивали на древние женские инстинкты. И только один инстинкт – инстинкт ваятеля, был изгнан из ее мятущейся души, кажется, навсегда.

ПРАВДА ОБ ОСЕНИ