Когда ты станешь моей

— Может быть, мне все-таки удастся тебя уговорить, — произнес Дарио, и Меган поняла, что пропала. Сопротивляться ему у нее нет никаких сил. — Сколько времени у тебя есть?

Меган взглянула на часы, висевшие на стене, и с ужасом обнаружила, что уже десять. Ей надо успеть вернуться домой до того, как проснется Кэйти. К счастью, ее сестра любила поспать подольше на выходных, когда ей не надо было идти в колледж. Меган вовсе не хотела отвечать на кучу вопросов, которые обязательно посыплются на нее, если Кэйти поймет, что она не ночевала дома.

И уж тем более сестре не следует знать о таблетках экстренной контрацепции.

— Я и не думала, что уже так поздно, — огорчилась Меган. — Мне правда пора домой. Надо переодеться и заняться… практической стороной вопроса, как ты выразился вчера.

— Как жаль.

Ей почудилось или Дарио действительно произнес это искренне?

Вдруг завибрировал ее телефон. Меган разблокировала его и прочитала сообщение от отца:

«Как, черт возьми, все прошло?»

Видимо, ее отец по-прежнему паникует.

— Прости, мне надо ответить.

Она отошла подальше и написала сообщение:

«Не волнуйся, папа. Все в порядке. Де Росси заверил меня, что не планирует разрушать нашу компанию».

Они с Дарио сделали намного большее, чем просто обсудили этот вопрос, но ее отцу вовсе не обязательно об этом знать. Их интрижка не имеет никакого отношения к бизнесу.

Ответ пришел буквально через несколько секунд.

«Глупая маленькая шлюха! Ты переспала с ним, да? После того, как он украл мою компанию! Ты ничем не лучше своей матери-потаскухи».

Грубые слова стали для нее пощечиной, от которой невозможно увернуться.

— Он не должен так с тобой разговаривать.

Меган повернула голову и увидела, что Дарио стоит позади нее. Она тут же опустила телефон, перевернув его. Успел ли он все прочитать?

— Он расстроен… В последнее время ему пришлось нелегко. — Меган тут же начала защищать отца. Ллойд Уиттейкер не злой человек, просто на него многое навалилось. — Но мне надо поговорить с ним и все ему объяснить. Он думает, что твоя корпорация поглотила «Уиттейкер энтерпрайзис». А ведь это не так. Ты мне сам вчера сказал.

Дарио забрал ее телефон и, взяв за руку, усадил Меган на ближайший стул.

— Я хочу кое-что тебе объяснить.

Меган насторожилась. Почему он вдруг стал таким серьезным? Где тот очаровательный мужчина, который всю ночь напролет боготворил ее тело? И почему ее отец вне себя от злости? Ведь компании ничего не угрожает. Это какое-то недоразумение…

— Ты должна понять, что я никогда не смешиваю личную жизнь и работу. Прошлой ночью мы наслаждались друг другом. И компания твоего отца не играла в этом никакой роли.

— Я понимаю, но ты вчера обещал мне…

— Я обещал тебе, что не уничтожу компанию. Это правда.

— Я знаю, и это хорошо, но…

— Но теперь я владелец этой фирмы.

Меган быстро заморгала, чувствуя, как внутри ее разверзлась огромная черная дыра. Дарио продолжал говорить спокойным тоном, но она едва слышала его из-за гула в ушах.

— У «Уиттейкер энтерпрайзис» есть шанс остаться на плаву, если изменить тактику руководства. Это хорошо известный бренд с прекрасными перспективами. Но твой отец вел ее ко дну. Сейчас самым актуальным является продажа продуктов через Интернет. А он отказался развивать эту часть бизнеса. Я поглощаю только те фирмы, у которых нет будущего.

Дарио прибрал к рукам компанию ее семьи. Он не солгал ей вчера вечером, но скрыл большую часть правды. И Меган купилась на это, потому что слишком сильно хотела его. Ее отец имел полное право назвать ее шлюхой. Между собственным удовольствием и благополучием семьи она выбрала первое. Как и ее мать.

Слезы обжигали Меган глаза. Но слезами делу не поможешь. Она не будет плакать, а постарается как-то все уладить. Встретится с отцом и поговорит с ним. У нее и Кэйти были деньги трастового фонда, который им оставила мать, но управлял им отец. Очевидно, что он перестанет оплачивать обучение младшей дочери, чтобы наказать за предательство старшую.

Меган втянула воздух носом, стараясь взять себя в руки и не обращать внимания на чувство болезненной опустошенности в груди. Она впервые ощутила эту пустоту в тот день, когда мать сбежала с любовником. Ей тогда казалось, что вина за это лежит на ней, потому что она не была достаточно хороша.

Меган встала со стула, но Дарио успел взять ее за запястье.

— Если ты злишься на меня, можешь так и сказать.

— Я не злюсь на тебя. Только на себя. Я предала человека, которого люблю, и мне ничего не остается, кроме как пойти и во всем сознаться ему в надежде, что он не возненавидит меня.

— Как можно любить человека, который оскорбляет тебя? — В тоне Дарио появились металлические нотки раздражения.

— Пожалуйста, отпусти меня. — Меган высвободила руку и направилась к дивану, на котором лежало ее платье.