Когда ты вернешься. Книга 2

Ее ладонь находит мою и сильно сжимает. Чарли подносит мою руку к губам и целует, а меня обдает раскаленным жаром и все внутри переворачивается.

Я не знаю, как реагировать.

– Чарли, – повторяю ее имя – с трепетом оно срывается с языка.

Весь мой гнев и обида на нее куда-то испарились. Осталась лишь любовь и благоговение, которые я испытывал к ней во все времена, даже когда было совсем плохо.

– Ты не должен был так страдать, – зажмурившись, с дрожью выдыхает она. – Это так неправильно. Никогда себе не прощу!

Я ушам своим не верю! Я только что признался ей в случайных связях, в которых искал забвения, а она жалеет меня?

Я был уверен, что мое признание вызовет брезгливость и презрение в ней.

– Перестань, Чарли. Это был мой выбор. Черт, малыш, не вини себя в этом, хорошо?

Мой голос садится. Я подтягиваю Чарли к себе, поднимая с колен. Мы оба сидим на полу у стены, куда переместились в какой-то момент откровения.

Я очень давно не обращался к ней так, но как только это слово произнесено, понимаю, насколько это правильно. Я чувствую тепло внутри себя.

– Ты имеешь право ненавидеть меня, – бормочет она, шмыгая носом.

Я с трудом сдерживаю стон.

– Я не ненавижу тебя.

– А должен бы. – Она утирает нос и смотрит на меня слезящимися глазами.

Она сводит меня с ума. Мне хочется отругать ее, встряхнуть и рассмеяться, потому что сейчас она выглядит очень забавно.

– Ты переживешь то, что я не испытываю ненависти к тебе? – выгнув одну бровь, шучу я.

Чарли кажется неуверенной и слабо пожимает плечами.

– Наверное.

– Ты такая странная.

Я прижимаюсь затылком к стене и с задумчивой улыбкой смотрю на нее. К своему удивлению обнаруживаю, что постоянное напряжение в моей груди исчезло. Как если бы раздвинули тиски, чье давление я неизменно ощущал. Удивительно, как стало легко после того, как я во всем признался ей. Теперь жалею, что раньше не сделал этого. Хотя возможно, именно этот момент идеален для нас.

– Ты всегда это знал, – замечает она.

Я киваю – это правда.

Мы молчим довольно долго. Теперь пришла ее очередь говорить, и я не тороплю ее, давая собраться с духом.

Чтобы она не сказала мне, и какой бы ни была правда, надеюсь, я смогу принять ее.

Чарли

– Отец Зака был моим преподавателем в колледже, – тихо говорю я. Олли дал мне то, о чем я просила его, теперь мой черед ответить тем же. Это непросто, ведь у меня все внутренности сжимаются от страха. – У нас не было романа, ничего такого, – я мотаю головой, беспокоясь, что он именно так и подумает. Чувствую, как тело Олли напрягается рядом со мной, но все равно продолжаю, пока еще хватает решимости. – Однажды я встретила его в баре, и он предложил мне свою помощь, потому что я была очень расстроена и много пила в тот вечер. – Я бросаю на него виноватый взгляд, но по его лицу невозможно определить, что он чувствует. – Ты только сказал мне о ранении, и я была зла на тебя и так напугана! Мне казалось, что мы попали в ловушку и застряли. Я была в растерянности, Олли!

Я пытаюсь донести до него, в каком плохом эмоциональном состоянии я пребывала, когда мне встретился Шон той ночью. Но его губы плотно сжаты, а глаза по-прежнему ничего не выражают, и я начинаю паниковать.

– Шон сказал, что понимает меня, проявлял участие. Я не думала, что все это только притворство, чтобы получить то, чего он хотел. Но в тот момент я потеряла бдительность и плохо понимала, что происходит. До того, как не стало поздно… – мой голос дрогнул и оборвался. Горло сдавил спазм.

Было жутко стыдно признаваться Олли в том, что была настолько пьяна, что позволила другому мужчине воспользоваться мной.

– Что это значит? – ломким голосом спросил Олли. Его челюсти были сжаты, а сам он напоминал застывшую статую.

Я смахнула слезы со щек. Как же унизительно было обнажать эту уродливую правду!

– Я много выпила и не смогла сказать ему «нет». Я просто позволила ему сделать это, потому что у меня не было сил встать и уйти.

Олли накрыл лицо ладонями, задышав глубоко и шумно. Потом отнял руки от лица и посмотрел на меня взглядом, который не предвещал ничего хорошего.

Я ощутила озноб на коже, и мне захотелось поежиться.

– Чарли, ты хочешь сказать, что он… он тебя изнасиловал? – Лицо Оливера перекосилось на последнем слове.

Я поморщилась.

– Нет, но…

– Ты хотела, чтобы он… занялся сексом с тобой? – Его голос повысился и стал резким. Он выплевывал эти слова так, будто они были ядовитыми. – Ты сказала ему, что хочешь этого?

Я отрицательно затрясла головой.

– Нет, я не говорила. Олли, я не хотела этого!

– Ты сказала, что не хочешь секса с ним?! – Еще громче потребовал он, поднявшись и нависая надо мной.

Я тоже встала с пола, опершись ладонями о стену. Мне казалось, что он обвиняет меня и мне хотелось защититься.

– Нет, не сказала. Я была не в том состоянии. Просто… Мне было все равно, наверное.

– Я не понимаю! – взорвался Олли, достигнув предела терпения. – Ты можешь объяснить мне, потому что я ни хрена не понимаю!

Он впился в меня взглядом, ожидая, что я смогу ответить на его вопросы, но я не могла.