Когда у Земли было две Луны. Планеты-каннибалы, ледяные гиганты, грязевые кометы и другие светила ночного неба

Пока наука проникает своим взором все дальше и глубже, приближаясь к сути вещей, мы начинаем упираться и в границы нашей планеты. Сегодня люди и их домашний скот составляют 96 % биомассы млекопитающих (эпоха гамбургеров). Наше существование обеспечивают мощные, разрушительные в планетарном масштабе технологии и расточительные подходы. Одновременно мы осознали, как велика и сложно организована Вселенная, и чувствуем себя лишними и одинокими, когда вглядываемся в сделанные космическим телескопом «Хаббл» сверхдальние обзоры и видим тысячи галактик, в каждой из которых миллиарды планет. Мы загнали себя в угол, но чувствуем себя потерянными.

Чтобы выбраться из своей небесной раковины – небосвода с нарисованными на нем звездами – и выйти на тот простор, где существуют настоящие объяснения, нам нужна перспектива планетологических исследований, в том числе исследований Земли и нашего места на ней. Поэтому я и написал эту книгу. Думаю, мы должны поднять бюджетные траты на эти задачи до уровня 1960-х гг., чтобы узнать больше о Земле и Луне, Марсе, Венере, Титане, Плутоне – обо всех планетах – и начать проектировать аппараты для полетов в соседние планетные системы. Начав пораньше, мы, возможно, успеем ко временам наших праправнуков. Конечно, кто-то может сказать, что 1960-е давно закончились, и слава богу, и что теперь мы должны разбираться с изменениями климата, а дальний космос подождет. Но никакого дальнего космоса не существует. Мы все живем в космосе, и наш климат представляет собой его границу.

Если нас интересуют практические решения мировых проблем, мы можем начать с того, что представители вида Homo sapiens стремятся объединяться в колонии или «нации», которые соревнуются за статус, доказывая свою боеготовность и техническое превосходство. Это было верно еще задолго до Фалеса и с тех пор все больше зависит от научных возможностей: лучшие катапульты, лучшие военные суда, лучшие лазеры. Но война – это отрасль без образа будущего, контрпродуктивное применение для достижений науки и техники. Однако программу «Аполлон» уж никак не обвинишь в отсутствии образа будущего, хоть она и была привязана к военной отрасли! Как так вышло? Она опиралась на те же самые ракеты, использовала те же заводы и конструкторские бюро, те же системы и тех же специалистов. В самих ракетах нет ничего плохого; важно, что вы с ними делаете.

Программа «Аполлон» была мощной демонстрацией изобретательной предприимчивости сверхдержавы, куда более эффектной, чем выпуск новой линии реактивных истребителей или ядерных подводных лодок, и при этом стоила она гораздо меньше. Прилунение модуля «Игл», полувековой юбилей которого мы отметили прошлым летом, возможно, стало в долгосрочной перспективе самым важным единичным достижением прошлого столетия и, в отличие от войн той эпохи, объединило всех нас как вид разумных существ, пусть и на короткое время. И даже если отвлечься от сделанных за время ее работы открытий, программа «Аполлон» многократно окупилась, подняв ценность американского капитала и доказав, что деньги сами по себе – это еще не все. Как и с ракетами, важно то, что вы с ними делаете.

Итак, мы находимся на крошечной пылинке внутри фрактала в другом фрактале недоступного нашему пониманию масштаба. Я, вы, наши дети, полярные медведи и коралловые рифы, все, что мы делаем и создаем, – как все это может иметь значение? Иногда нас осеняет интуитивная догадка, которой мы не можем не следовать, и она ведет нас вперед. Для меня такая догадка – это то, что экологический кризис является сигналом к пробуждению, с которым рано или поздно сталкивается любой разумный вид, своеобразным обрядом инициации. Победы становятся слишком легкими, и нам требуется пересмотр целей. Должно измениться само определение успеха: необходимо уйти от старых привычек вторгаться и властвовать, использовать каждый новый инструмент для достижения дополнительных преимуществ. Пора вернуться к ценностям, которые изначально свойственны млекопитающим: к заботе о потомству и жизни в согласии.