Когда уйдешь

Кипяток попал ей на ногу и обжег большой палец на правой ступне. Леля прикрыла рот ладошкой. Последнее время ей стало совсем неспокойно в своей квартире и не только потому, что задней мыслью она думала, что этот парень может узнать где она живет, а потому что со дня на день к ним могли прийти люди, которые оставляют в двери квитанции о задолженности.

На самом деле она не знала, что думать о нем, о себе и о том, что было… Все произошло как-то быстро, спонтанно, что не верилось. Как неожиданный резкий дождь, обрушившийся на головы после знойного дня. Она помнила его запах, его прикосновения. В них ей было очень спокойно, тепло. Интересно, что было бы если бы она осталась? Чтобы он сделал если бы она не вырвалась и не убежала? Может он просто пошутил, когда говорил, что не отпустит? И почему он вообще… Он ведь поцеловал ее! Да, поцеловал! Успокоившись к вечеру следующего дня она смогла все хорошенечко обдумать, вспомнить как все было. Перечитала несколько раз их короткую переписку. Где он мог взять ее номер? Этот вопрос она задала себе слишком поздно, что поражалась собственной тупости. Кто-то ему его дал. И ближе всех в ее догадках стояла Виолетта. В конце концов, вчера он приехал именно за ней. Они знакомы, и он мог запросто взять у нее ее номер. Вот только зачем?

«Нужно тебе кое что сказать»

Он ведь так ничего и не сказал. Или она просто не поняла? Ее будоражила и одновременно пугала одна мысль, которой она всячески сопротивлялась, не в состоянии поверить подобному безумию –она ведь не могла ему понравиться. Тогда что это было? Розыгрыш? Дурацкая шутка? Что? Каждый раз вспоминая тот вечер у нее округлялись глаза. Она просто не верила, что все это произошло с ней. Ей было бы гораздо легче если бы случившееся оказалось ее выдумкой или сном. О, она бы смаковала эту фантазию у себя в голове. Как он притягивает ее к себе за руку, как касается ее плеч, запускает лицо в ее волосы. Как шепчет, что от нее вкусно пахнет. Он просто не знает, как пахнет от него… лучше, чем от черемухи. Лучше, чем что-либо другое. Но его аромат она не смогла бы вообразить и это каждый раз напоминало ей о том, что она была в его руках. Была на самом деле, а не во сне!

Стряхнув воду с ноги она встала на цыпочки и зашагала в прихожую. В дверь продолжали стучать. Это мог быть кто угодно, начиная от бабы Зины и заканчивая электриками. А между ними простилалась длинная цепочки из почтальона, участкового, управдома, сетевиков, предлагающих разный ненужный хлам, старухи с пятого подъезда, которая вечно теряется и ходит стучать в двери, чтобы ее проводили домой и так далее. Леля осторожно подошла к двери и открыла дверной глазок. На лестничной площадке стояла женщина со светлыми рыжими волосами, подстриженными в пышное каре. Цвет у них был совсем не такой, как у Ангелины, не огненно-рыжий, а апельсиновый. Леля узнала ее и открыла дверь, щелкнув щеколдой.

– Аленка, здравствуй – немного суетливо поздоровалась она и заглянула ей через плечо, – Матери нету?

– Работает. – неловко ответила девочка, понимая, что гостья мельком, но увидела их квартиру изнутри. Леля прикрыла дверь и вышла в подъезд.

– Ага, хорошо. Значит, вот, смотри. Тут в пакете футболки. Они, может, будут тебе немного большеватые, но ничего. Тут, значит, шорты, штанишки. Еще обувь тебе положила. У тебя какой-размер-то? – она оценивающе посмотрела на ее ноги, – Ну ничего, на вырост будут… И смотри, чтобы мать не узнала. Чего ей в голову ударит, опять выбросит. Одежда то хорошая. Просто дочь уже не хочет в ней ходить, что-то маленькое стало. Ну, я побежала. Держи.

Она вручила ей пакеты и стала спускаться вниз. Леля даже не успела сказать спасибо, хотя была очень благодарна за то, что она избавила ее от этой необходимости.

«Ей жаль меня. Она знает в каких условиях я росту, знает, что моя мать алкашка. Поэтому и отдает мне одежду»

Возвращаясь в квартиру Леля думала о том, что сорок лет это не такая уж и старость если посмотреть на теть Наташу. Она примерно ровесница ее мамы, а может и немного старше ее, зато выглядит гораздо моложе. Лицо мамы покрывали глубокие морщины, а у нее их почти не было только едва заметные у глаз. Зубы здоровые, белые. В то время как улыбка ее мамы была желто-черной, полупустой. Даже не верилось, что они одного возраста.

Некоторые футболки были сильно поношены, но Леля все ровно была им рада. Ее спальную давно пора было постирать, а теперь для ее есть замена. В остальном вещи, действительно, были неплохими. Особенно ей понравились две пары кроссовок, черные и розовые. Почти как новые. Леля примерила их и прошлась по комнате. Немного великоваты, но ничего. Можно потуже затянуть шнурки и сядут нормально. А то ее серые кроссовки от дождей поползли желтыми полосками возле подошвы. Скорее всего вытек клей. В них стыдно было выходить из дома, поэтому долго не размышляя она выкинула их в мусорный пакет. Даже просушивание на форточке не помогало избавиться от хлюпанья воды, забежавшей между подошвой и стелькой.