Когда уходит печаль

Долго не могла заснуть Ирина Вячеславовна. Разволновали её слова проводницы, растревожили. Что бы ни говорила эта девушка, думала толстушка, а всё-таки и у неё должен быть шанс узнать другой путь. Не всю же жизнь бесприютно по свету мотаться, у каждого человека дом должен быть, свой, крепко вросший в землю.

С этими мыслями она и заснула. И снился ей дом деревенский, молодые отец с матерью и Ванька-сосед, в которого она была когда-то влюблена. Да только были у этого Ваньки на лице усы, как у Артёма Петровича…

«17 марта

Сегодня только несколько строчек (у меня гостья, которая уже спит, не хочу её тревожить).

Самая главная сегодняшняя мысль: не суди людей по словам их, а суди по поступкам.

Спокойной ночи всем!»

А следующим утром, в десять часов, Ирине Вячеславовне предстояло выходить. Чем ближе подходил поезд к её станции, тем большим волнением наполнялось сердце. Думы, конечно, были о матери, и она надеялась застать её ещё живой, тем более что звонил брат с сообщением о сносно проведённой ночи. Люба чувствовала нервное состояние своей гостьи и старалась не докучать вопросами. Да и некогда ей особо было, уж столько дел у проводника с самого утра, не присесть!

Ровно в десять часов и пять минут Ирина Вячеславовна, крепко сжимая в руке свой багаж, стояла на платформе и смотрела вверх, на Любу, которая уже опустила площадку и стояла в проёме с флажком в руке – до отхода поезда оставалась одна минута. Они улыбались друг другу, расставаясь навсегда. У толстухи почему-то ныло сердце, а у Любы, хоть и привычной к таким прощаниям, ком стоял в горле.

– Ох, – спохватилась Ирина Вячеславовна. – Дура я старая! Мы же селфи сделать забыли!

– Забыли, – огорчилась Люба. – Жалко!

– Ну хотя бы я тебя на память сфоткаю, Любаша!

Несколько секунд ушло на то, чтобы найти телефон, и ещё несколько – чтобы открыть неумелыми пальцами нужное приложение. Когда камера была включена, поезд уже потихоньку трогался с места. И всё же сделать один снимок бывшая пассажирка успела. Так и осталось в её памяти и в памяти её фотоаппарата – девушка с блестящими от слёз глазами, машущая ей рукой…

Глава 4

– Любаша, можно к тебе? – в дверь служебного купе заглянул Василий Иванович, или попросту Вася. Он быстро оглядел пространство на предмет посторонних людей и улыбнулся, таковых не обнаружив.

– Можно, Вася. Проходи, садись.

Любочка, которая перед его появлением записывала что-то в толстую тетрадку, закрыла её с некоторой поспешностью и, привстав, убрала в верхний шкафчик. Вася сел на другой конец полки.

– А твоя соседка уже того, вышла?

– Вышла.

– Ты после неё всё проверила?

– Как тебе не стыдно, Вася! – с таким укором сказала девушка, что Вася тут же покраснел. – Ирина Вячеславовна очень порядочный и благородный человек!

– Да я что, я же ничего такого не говорил…

– Говорил, Вася, – вздохнула Люба. – И думал. Но это потому, что ты пока не очень хорошо в людях научился разбираться. Ничего, с возрастом придёт, если, конечно, ты будешь внимательней к миру присматриваться.

– Ты так говоришь, как будто я сосунок малолетний! А ведь я на два года старше тебя!

– У мальчиков взросление позже происходит, чем у девочек, – улыбнулась Люба. – Не в обиду говорю, дружок, просто констатирую.

– На тебя невозможно обижаться, Люба.

– Не во мне дело, Вася. А в том человеке, который волен решать сам для себя – обижаться ему или нет. Впрочем, куда это меня потянуло… Ты ведь что-то от меня хотел?

– Хотел, – Вася глубоко вздохнул. – Мы с тобой говорили в прошлый раз… Я предлагал тебе… Ты подумала, Любочка?

– Но я же тебе сразу всё сказала, Вася! С тех пор мнение моё не поменялось.

– Мне показалось, что ты не окончательно решила… – Он заторопился: – Любочка, я тебе обещаю, что если ты согласишься, то никогда об этом не пожалеешь, правда! Я знаю, как сделать тебя счастливой!

– Действительно знаешь? – улыбнулась девушка.

– Самое важное для тебя – продолжать жить такой кочевой жизнью, как ты привыкла, и я с удовольствием поддержу тебя в этом! Подумай сама, где ещё найдёшь ты такого человека, который безропотно согласится повсюду следовать за тобой и вместе с тобой? Ведь я подхожу тебе по всем статьям, Люба! Я тоже связал свою жизнь с железной дорогой, а потому знаю все её тяготы. Я тоже, как и ты, привык засыпать под стук колёс, а просыпаться в новом городе. А ещё я очень люблю тебя, Люба, а это тоже ведь немаловажно для удачного брака!

– Для удачного брака (боже, какое скучное словосочетание!) необходимо ещё кое-что, Васенька. Необходимо, чтобы невеста тоже любила жениха. А я не могу про себя такого сказать. Не обижайся, дружок.

– Иногда ты бываешь жестока, Люба! – с горечью вскричал Василий.

– Зато искренна. Разве было бы лучше, если бы я обманывала тебя? Жить в браке без любви, Васенька, – это мука, это страдание, причём для обоих. Ты пока этого ещё не понимаешь, не знаешь.

– Но ты-то откуда знаешь!