Когда упадут звёзды

– Ты чертов болван. Ничего ты тогда не контролировал! Ты загремел бы в тюрягу, как и твой старик. – Может, это и был для него удар ниже пояса, но это была чистая правда.

– Я тогда пытался вернуть тебе долг. Пытался спасти тебя, – сказал он. – Ты был тогда не в себе, когда вернулся со своей службы. Я притаскивал тебя каждый день домой из баров, когда ты напивался до такой степени, что еле стоял на ногах. Ты много раз пытался покончить жизнь самоубийством. Она с ума сходила от такого беспокойства. Не отходила от тебя никуда и ни на шаг.

Мне стало вдруг тяжело дышать. Я хотел, чтобы он прямо сейчас заткнулся, но он все продолжал быстро говорить:

– Мы все очень беспокоились о тебе. Но и о Лиле тоже! Уж я-то за километр замечу такое домашнее насилие.

– Я не…

Я громко и глубоко задышал через нос. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Он был прав. Не важно, нарочно я тогда делал это или нет, но это действительно было домашнее насилие.

Тот период для меня как будто полностью покрыт туманом. Наверное, потому, что тогда я почти всегда был пьян или сидел на крепкой наркоте.

– Вот именно. Ты даже не можешь мне сейчас возразить. – Я не мог ему возразить. Поэтому я и бросил ее тогда. – Она пыталась все это скрыть. Врала, чтобы защитить тебя, чертового ублюдка.

– Хватит, – прошипел я. – Черт, просто перестань меня обвинять.

– Нет. Ты должен это все выслушать. Ты клялся и обещал ей, что никогда ее не бросишь. Но ты нарушил свое обещание, и ты просто сломал ее. Так что ты совершенно не имеешь никакого права приходить ко мне сюда и в чем-то меня обвинять! Сейчас она очень счастлива. Она растит сына, у нее есть свой небольшой бизнес. Держись от нее подальше, ты меня понял? Ты не заслуживаешь ее. Тем более после всего того дерьма, которое ей пришлось из-за тебя с трудом пережить.

– А ты что, ее заслуживаешь? Чего ты вдруг ожидал, Броуди? Что она забеременеет и выберет потом тебя?

– Она всегда будет частью моей жизни. У нас есть общий сын. А что дал ей ты, кроме кучи плохих воспоминаний и боли?

Сволочь! Гнев, яро бурлящий внутри меня, вдруг вырвался на поверхность. Я с силой схватил его за рубашку и толкнул. Он неловко споткнулся, но удержался на ногах и с кулаками набросился на меня.

– Это все, на что ты сейчас способен, слабак? – поддразнил он меня. Он выпятил подбородок и махнул руками. – Уступаю тебе первый удар.

Броуди ведь сам напросился.

Я ударил его, хорошенько пройдясь костяшками пальцев по его носу. Брызнула алая кровь, но я не стал останавливаться на этом и со всей силы врезал ему прямо в живот. Я думал, он сейчас упадет, но он все еще держался.

Его сильный кулак прилетел мне прямо в челюсть. Я тряхнул головой, завалил его на землю и принялся еще сильнее колотить.

– Броуди! Джуд!

Я одурело поднял голову и посмотрел на Лилу, и в этот самый момент Броуди попал мне кулаком прямо по виску. Опять этот урод действует исподтишка. Я быстро перевернулся на спину и приложил ладонь к голове. Мы оба, скорчившись от сильной боли, лежали на земле и пытались хоть немного отдышаться.

– Господи. Да что с вами двумя происходит?

Голова резко пульсировала, а в глазах все расплылось. Я сел. Пришлось подождать даже несколько секунд, пока все вокруг меня не перестало дико вращаться. После я встал на ноги, немного пошатываясь, и медленно подышал, чтобы полностью прийти в себя. Смешнее всего было то, что я мог сделать из Броуди настоящий фарш, но я все же сдержался. А он, в свою очередь, даже не погнушался ударить меня по моему слабому месту – по поврежденной раньше голове.

Как я уже говорил, Броуди всегда был хитрецом и пронырой.

– Броуди, где сейчас Ноа?

– Черт! – выругался громко Броуди.

Он громко засвистел, сунув пальцы в рот. Через несколько секунд по полю к нему прибежала бордер-колли, остановилась у его ног и внимательно поглядела на Броуди.

– Черт! Бастер, где Ноа?

– Ты серьезно сейчас спрашиваешь у своей собаки, где находится наш сын? – спросила у него Лила. От паники ее голос взлетел на пару октав выше.

– Все нормально, – заверил ее я. – Вряд ли он ушел далеко. Мы найдем его!

В ответ она лишь покачала головой и пошагала к сараю.

– Ноа!

Мы трое сразу же разделились и стали громко звать Ноа. Я направился прямо в ту сторону, где видел его в последний раз, когда он убежал за своей собакой. Теперь верный пес следовал за Броуди.

– Ноа! – кричал я, обходя все поле. Впереди, за дубом, вдруг промелькнуло что-то красное. Я замедлился и тихо подкрался, чтобы он опять от меня не убежал. Когда я дошел до дерева, из-за ствола показалась его лохматая голова. Он опять проверял, не догоняю ли я его. Увидев меня, он опять быстро побежал, но я догнал его, легко схватил за туловище и поднял на руки.

– Пусти меня!

Я поставил его обратно на землю и повернул его к себе лицом, держа его мягко, чтобы ненароком не причинить боли, но с силой, чтобы он не смог снова убежать.

– Ты нас очень напугал. Твои мама с папой везде тебя уже обыскались. Ты пойдешь со мной сам или мне придется тебя тащить?

– Отпусти меня!

– Отпущу, если ты пообещаешь мне не убегать.