Когда упадут звёзды

Когда я закончил, он с большим одобрением кивнул, словно я верно ответил на школьном экзамене. Мне уже тридцать лет, я служил в горячих точках и с восемнадцати лет не живу в родительском доме. И все же он и до сих пор относится ко мне, как к незатейливому подростку. Некоторые вещи не меняются никогда.

– Не забывай постоянно следить за субподрядчиками. Майк может быть тем еще лентяем. Только и думает о том, чтобы выбить себе условия получше. Покажи ему, кто здесь на самом деле главный. Пивоварня должна быть готова четко в срок!

Я чуть было не засмеялся. Строительство пивоварни шло точно по расписанию, а Майк – это большой сорокалетний мужик, который работает на моего отца уже целых пятнадцать лет. Он хорошо знает, что делает, и он не лентяй. Скорее даже наоборот: он взял на себя бо́льшую часть всего управления в отсутствие нашего папы. Но пока у папы с трудом получается мириться с тем, что пора ему уже передать дела кому-то другому. Он любит все контролировать, и это его желание мне предельно понятно.

– Не переживай ты так. У меня все под контролем. – Я не прерывал зрительный контакт между нами, пока он наконец не кивнул мне одобрительно в ответ.

– Я в ближайшее время позвоню своему адвокату. Он подготовит все документы, для того чтобы уже официально сделать тебя партнером нашей фирмы.

– Не стоит так торопиться.

– Будет лучше, если мы сразу уладим с тобой все необходимые дела.

Я потер шею. Я старался как можно дольше избегать и оттягивать этот разговор.

Пожалуй, пока не стоило сообщать ему о том, что я не заинтересован всю жизнь заниматься его бизнесом и быть там генеральным подрядчиком. Я хочу остаться здесь, в Сайпресс-Спрингс, но у меня нет никакого желания занимать место своего отца. Группа «Феникс» для меня ведь теперь была не просто хобби, она стала моим основным источником внутренней жизненной энергии, и я не собираюсь бросать это дело на полпути ради папиного бизнеса.

На прошлой неделе, когда я отвозил Гидеона в аэропорт, он искренне предложил помочь нам с Томми с необходимым финансированием для нашей некоммерческой организации. Я очень сильно тогда удивился, ведь брат всегда и во всем презирал меня. Гидеон потом рассказал, что ему было очень тяжело в школе, ведь перед его глазами всегда маячил я как настоящий идеальный пример, и именно поэтому он с такой большой радостью уехал поскорее из дома. Я спросил его, счастлив ли он сейчас в Нью-Йорке. Он ответил мне, что теперь ему дышится намного легче, и он наконец почувствовал, что в своей жизни сам себе хозяин. Это чувство мне тоже было очень хорошо знакомо.

– Джуд, – обратился ко мне папа, – ты хотел сказать мне что-то еще?

Как бы я был рад сказать ему прямо сейчас правду ради разнообразия. Я кинул взгляд на маму, она покачала головой, безмолвно умоляя меня ничего сейчас не говорить. Она прекрасно знает, что я не хочу заниматься папиным бизнесом, но не хочет, чтобы я пока что упоминал об этом. По крайней мере, сейчас.

Он ведь только вернулся домой из больницы после тяжелого коронарного шунтирования. Доктор сказал маме, что папе необходим постоянный отдых. Последнее, что ему сейчас было нужно, – это лишний стресс от моих слов. Я расскажу ему, но немного позже.

– Нет, все нормально.

Мамины плечи заметно расслабились, она благодарно улыбнулась мне и беззвучно сказала:

– Спасибо.

На следующее утро я с радостью переехал из своей детской спальни в однокомнатную квартиру Джесси над гаражом. Здесь сильно пахло соляркой. Сама квартира была тем еще крысятником, но ее расположение было для меня идеальным – меньше километра до дома Лилы. Конечно, это было временное жилье, но так было со всеми местами, где я жил с тех пор, как уехал из родного дома.

Кажется, я уже так долго пробыл вдали от дома, что перестал действительно понимать, где же теперь мой настоящий дом.

Нет, это не совсем была правда. Я знаю, где он. Мой дом – это не место, а родной человек. Мой дом – это Лила. Вернувшись в свой родной город, я понял, что так и не разлюбил ее и никогда не разлюблю. Осталось лишь искренне надеяться на то, что еще не слишком поздно все исправить.

Я должен вернуть ее любовь, доверие и веру в меня. И я не сдамся, пока не добьюсь своего.

Глава 40

Джуд

Утреннее яркое солнце пробилось сквозь белые облака, и небо прояснилось и стало ярко-голубым. Я бежал по небольшой тропинке, пронизывающей покрытые пышной растительностью зеленые поля и бугристые, неровные холмы, оставляя за собой небольшие столбы оранжевой пыли. Это была та же самая тропинка, на которой я когда-то сильно толкнул Лилу на землю и бросился прикрывать ее своим телом, чтобы защитить от надвигающейся опасности. Правда, никакой опасности и в помине не существовало. В нас ведь не стреляли боевики. На крышах вокруг не было никаких снайперов. Не взрывались вокруг самодельные бомбы. Только пара ребятишек, которые решили устроить себе красивый фейерверк на День независимости.

Тогда мне этого хватило, чтобы я совсем слетел с катушек.