Когда устанет даже смерть

Одурманенная, обезумевшая от увиденного и перенесённого, идиллийка рвалась из оков, глядя на Чимбика широко

раскрытыми, чёрными от боли глазами. А он чувствовал лишь ярость.

Чимбика словно посыпали льдом. Кровавое безумие отступало от осознания того, что из спасителя он едва не

превратился в палача.

– Мэм, – репликант отбросил хлыст. – Успокойтесь.

Теперь ужас эмпата волной накрыл репликанта, мешая сосредоточиться, но Чимбик, напрягая волю, преодолевал этот

эмоциональный шквал.

– Я – сержант РС-355085, – говорил он, прикладывая к руке девушки чудом уцелевший автодоктор.

Кажется, идиллийка его даже не слышала. Он, Чимбик, вызывал в ней лишь ужас. Всепоглощающий, безграничный

ужас. Словно она смотрела на репликанта, а видела лишь смерть.

Отражённое в её глазах чудовище не понравилось Чимбику.

До сих пор репликанту было наплевать, что думают о нём дворняги. Все, кроме Эйнджелы. Для неё он хотел быть

героем. Но сейчас Чимбик не был уверен, что Эйнджела увидит в нём героя. Что Талика и её семья вообще увидят в

нём что-то хорошее.

Смерть страшит всех. Она не способна внушить любовь и симпатию. А он и был смертью.

Руки репликанта жили собственной жизнью, завершив диагностику идиллийки и введя ей дозу снотворного. Взгляд

девушки поплыл, веки опустились, и она обмякла в кресле. Одновременно с этим исчезло давящее чувство чужого

страха.

Сержант спрятал автодоктор и оглядел орущих и рыдающих дворняг. Оказать и им медицинскую помощь? Нет, обойдутся. Пусть наслаждаются новыми, свежими ощущениями.

Он поочерёдно вышвырнул их в коридор и запер спящую идиллийку в каюте, в полном одиночестве.

– Сержант, у меня проблема, – голос Йонг прозвучал будто из иного мира. – Нужна помощь.

Чимбик моргнул на иконку, вызывая изображение КП и прилегающих к нему коридоров. В одном из них группа

охранников уже почти вскрыла переборку. Репликант перехватил автомат и бросился на подмогу, устало подумав, что

это будет долгий день.

Так и было. Два репликанта метались по коридорам, то отбивая контратаки охраны, то купируя их попытки добраться

до рабов или гостей, то не позволяя подобраться к реактору.

Наконец прибыл корабль с штурмовой группой на борту, и обоим сержантам пришлось руководить зачисткой

помещений. Когда всё закончилось, Чимбик не сразу понял, что можно отдохнуть. Ему постоянно казалось, что вот-

вот придётся куда-то бежать, чтобы оборвать чью-то жизнь. Кровавая жатва без начала и конца. Вечное колесо смерти.

Но когда один из братьев усадил Чимбика на пол и принялся обрабатывать ожоги, сержант наконец прикрыл глаза и

расслабился.

В утомлённом сознании пульсировала странная мысль: если он – одно из миллионов воплощений смерти, то значит ли

это, что она тоже способна устать? И что будет с этим миром, когда устанет даже смерть? Наступит конец войнам и

жестокости или конец самого мира?

Эта мысль не давала ему покоя до самого возвращения на Идиллию.

Глава 33

Планета Новый Плимут. Орбита, большой десантный корабль “Санта Мария”

Разглядывая строчки отчёта, Нэйв всерьёз подумывал предложить Раму устроить публичные казни. Полк даже ещё не

закончил погрузку на транспорты, а потери ужё понёс такие, словно нёс службу в прифронтовой полосе, нашпигованной партизанами. Пятнадцать трупов за сутки. Это не считая ещё полусотни раненых разной степени

тяжести.

Полк, представляющий собой сборную солянку представителей всех планет Союза, испытывал огромные проблемы с

взаимопониманием солдат и офицеров. И, словно этого мало, грёбаные корпораты подсунули подразделение, набранное из уголовников, осуждённых за преступления на расовой почве. По всему кораблю происходили стычки

между отребьем корпоратов и солдатами Союза. Драки, переходившие в поножовщины, причём в трёх случаях — с

участием офицеров.

Семь покойников стали последствием стычки штрафников с тиаматцами. Не сумев одолеть уроженцев “мира смерти”

честно, уголовнички схватились за ножи. На что тиаматцы просто спустили фамильяров — так они называли своих

питомцев, генетически усовершенствованных под военные нужды. К моменту прибытия патруля семеро любителей

колюще-режущих предметов оказались разобранными на запчасти, а остальные смирно лежали на полу, и даже

боялись глубоко дышать.

Грэм пожалел, что тиаматцы — вопреки расхожему мнению, — не разрешают своим питомцам есть человечину. А то

батальон уголовной швали смог бы принести хоть какую-то пользу, послужив запасом продовольствия для тиаматских

зверюшек.

Но с точки зрения Нэйва, как контрразведчика, самым большим минусом штрафников было значительное число

наркоманов среди личного состава. Консорциум, одним из главных требований которого к карателям были

беспощадность и жестокость, не видел ничего плохого в наркозависимых неадекватах. Но в условиях войны против