Когда устанет даже смерть

Отдых на «Новой луне» был престижным для многих туристов и представителей среднего класса Нового Плимута.

Проведённые на станции выходные символизировали достаток, принадлежность к людям, способным позволить себе больше банального выезда за город, или похода в парк аттракционов.

Война внесла коррективы, добавив станции новый источник дохода: военных. Солдатам и офицерам Экспедиционного Корпуса, запертым в тесных отсеках транспортных кораблей в ожидании приказа, требовалось спускать пар. Никаких развлекательных комплексов на борту военных кораблей не предусматривалось, гонять шаттлы, сначала спуская желающих отдохнуть с орбиты, а затем вновь поднимая из гравитационного колодца планеты, было дорого, а потому выбор командования пал на станцию. К великой радости её владельцев и персонала.

К неудовольствию большинства офицеров сводного полка, штрафников тоже отпускали гульнуть на «Новой луне».

Под присмотром их офицеров, конечно же. Штаб полка во главе с Рамом от таких новостей встал на дыбы, но командование Корпуса популярно объяснило, что данная мера призвана «упрочить узы воинского братства между Союзом и Консорциумом».

Пришлось подчиниться, и радоваться, что хотя бы планета защищена от уголовного сброда. В остальном же пришлось полагаться на профессионализм службы безопасности «Новой луны», местное отделение гражданской полиции и утроенные наряды полиции военной, патрулирующей зоны отдыха военнослужащих.

Грэм оказался в числе счастливчиков, которым выпало отдохнуть на станции после учений. Хотя в его случае везение было не при чём: Нэйв, узрев в списке фамилию Ракши, а также Хукера с его прихлебателями, воспользовался своим уровнем допуска и внёс себя в число отпускников.

Теперь он сидел в ресторане китежской кухни, наслаждаясь холодным компотом — напитком из ягод. На столе исходила ароматным паром тарелка с традиционным китежским супом под названием «борщ». По мнению Нэйва, тот являл собой скоре полноценный комплексный обед, поместившийся в одну ёмкость. Количества продуктов, которое повар пустил на это «первое блюдо», любому гефестианцу хватило бы на обед из первого и второго, да ещё и на ужин бы осталось.

Нэйв не представлял, как после тарелки этого самого «борща» сможет съесть хоть что-то из остального заказа.

— Ещё компота, пожалуйста, — попросил Грэм пробегающего мимо официанта.

Образ спивающегося неудачника порядком достал Грэма. Как и все гефестианцы, Нэйв не особо дружил с выпивкой: на его родной планете с её скудными продовольственными ресурсами алкоголь считался роскошью и попадал на стол лишь по большим праздникам. Не зря в Союзе говорили «трезв, как гефестианец» — алкоголики среди уроженцев этой планеты попадались крайне редко.

И хоть Грэм знал, что находится под следствием и велика вероятность негласного наблюдения, всё равно решил рискнуть и хоть на время избавиться от осточертевшей маски пропойцы. Ну а если кто-то всё же обратит внимание на неожиданно ставшего трезвенником капитана — всегда можно оправдаться желанием получше зарекомендовать себя на новом месте.

Место Нэйв выбрал не столько из любви к китежским блюдам, сколько из-за того, что со своей позиции мог наблюдать за входом в бар, выбранный Хукером и его лизоблюдами. Грэм не сомневался, что эта шайка воспользуется моментом, чтобы отомстить Ракше. Только на станции у них есть шанс застать девушку врасплох и избежать всевидящего ока корабельной системы видеонаблюдения. А значит — и наказания. Но Хукер и его банда не учли один фактор: Нэйва, который вовсе не собирался сидеть сложа руки и наблюдать за их выходками.

Неожиданно Грэм усмехнулся, поймав себя на мысли о том, что спасение неблагодарных девиц становится его хобби.

Прямо горе-рыцарь эпохи высоких технологий.

Рид был прав: самый натуральный Айвенго, впору даже дерево без корней в качестве фамильного герба рисовать. Грэм всё же внял совету ныне покойного доминионца, и прочитал роман Вальтера Скотта. Правда, почему Айвенго предпочёл Ровену Ребекке — Грэм так и не понял.

К удаче контрразведчика, рестораны располагались на одном уровне станции, полукругом огибая открытые зоны со столиками, и с выбранной Нэйвом позиции просматривались практически все.

Сама ещё не спасённая, но уже заранее неблагодарная девица в компании китежской подруги, знакомой Грэму по визиту в отдел кадров, зашла в ресторан акадийской кухни. Предсказуемый выбор: сложные в перевозке морепродукты на покрытом снегами Китеже были в дефиците.

Внимание Грэма не осталось незамеченным: синие глаза Ракши перехватили взгляд Грэма и дорсайка нахмурилась.

Зато её подруга весело рассмеялась и пихнула Дёмину локтем в бок. Очевидно, они по-своему истолковали повышенное внимание молодого капитана с репутацией бабника и повесы.

На самом деле — неприятная слава. Совсем не то, чего хотелось капитану, но увы — он сам старательно создавал этот образ. К чему теперь жаловаться на удачную игру, в которую все охотно поверили? Даже те, кто сам ничего не видел.