Когда в душе живёт тьма (СИ)

— Хм, а может, тебе, наоборот, нравится, что Четырнадцатый пытается затащить тебя в постель? Ведь когда он приставал к тебе, ты выглядела так, будто готова отдаться ему.

Не знаю, что сподвигло Лави высказать мне такое, алкоголь или ещё что, но он перешёл все границы, чем привёл меня в ярость. Ничего не ответив, я отвесила ему оплеуху, напрочь позабыв, что ему и так неплохо досталось от Ноя. Мой поступок ничуть не шокировал его, так что он, молча приложив ладонь к месту удара, отвёл взгляд в сторону.

— Думай, что говоришь, Лави, — холодным тоном предупредила я и зачем-то начала оправдываться: — Я просто пыталась вытащить из него информацию, не более, и вовсе не собиралась…

Лави одарил меня каким-то тяжёлым взглядом, намекая, что не верит ни единому моему слову.

— Ну да, у тебя же приказ от самого Рувилье, — закатил глаза он. — Но, думаешь, Аллен бы одобрил всё это?

Этим вопросом Лави задел меня за живое, из-за чего я растерялась, ведь услышать подобное мне хотелось меньше всего.

— Только не упоминай Аллена! — сжав руки в кулаки и выделяя каждое слово, проговорила я. — И не говори так, будто его больше нет.

Лави, виновато посмотрев на меня, промолчал, а я присела на край кровати и спрятала лицо в ладонях.

— Я так устала от всего этого, Лави, — всхлипнув, сказала я. — Почему всё так происходит? Как же я запуталась во всей этой чертовщине…

— Линали… — тихо произнёс он и успокаивающе погладил меня по плечу.

— Когда Четырнадцатый рядом, я словно сама не своя. Все мои чувства как-то перемешиваются, ведь, несмотря на совершенно противоположный характер этого монстра, я всё равно вижу перед собой Аллена. — Я отняла руки от лица и посмотрела на безымянный палец, где ещё недавно виднелся след от кольца, но теперь не осталось даже его. — Ты чертовски прав. Всё, что я делаю, иначе как безрассудством не назовёшь. Но сам подумай, что мне остаётся…

— Прости. Какой же я идиот, — приложив ладонь ко лбу и тяжело выдохнув, сказал Лави.

Выдержав длинную паузу, я снова заговорила:

— Знаешь, вот уже который день я просыпаюсь с надеждой, что, возможно, именно сегодня Аллен вернётся, а от Четырнадцатого останутся лишь воспоминания, о которых я постараюсь забыть как о страшном сне. — Я едко усмехнулась. — Но этого не происходит. Поэтому я… я просто плыву по течению. Понимаешь, Лави? Я настолько бессильна, что мне ничего не остаётся кроме как плясать под дудку Ноя и Рувилье. Ведь как бы странно ни звучало, но пока это единственное, что я могу делать, чтобы защищать брата, Аллена и даже тебя.

Лави, видя, что у меня вполне может начаться истерика, осторожно приобнял за плечи, а я, никак на это не отреагировав, уставилась куда-то в пол.

— Интересно, правда, ещё совсем недавно все наши проблемы решала Чистая сила, но теперь, с исчезновением Аллена, всё буквально пошло наперекосяк, и из-за этого в первую очередь страдаешь ты.

— Страдаю, просто потому что влюбилась, — озвучила я мысли вслух.

Спустя какое-то время Лави, покрепче обняв меня, ни с того ни с сего признался:

— Линали, я хочу, чтобы ты знала, хотя ты и так догадываешься, но, тем не менее, я скажу это. Раньше я никогда ни к кому не испытывал каких-либо чувств, ведь вся моя жизнь представляла собой сплошные войны, в которых мне приходилось исполнять роль незримого наблюдателя. Я понял одно — все люди неисправимо невежественны и глупы, поэтому я их ненавижу и не собираюсь жалеть. Так я думал обо всех до тех пор, пока не пришёл в Орден. Увидев тебя, сидящую на голом полу посреди десятков гробов, ужасно измотанную и несчастную, практически сломленную, я вдруг почувствовал, как что-то во мне надломилось. — Его руки едва заметно задрожали, и я положила свою ладонь ему на предплечье. — Позже, когда мы узнали друг друга получше, я удивлялся, откуда ты находишь в себе силы, чтобы улыбаться после всего того, что тебе пришлось пережить, и долго не находил ответа. Ты заставила улыбаться и меня, а вскоре и изменить мнение о некоторых людях. Я влюбился в тебя, но запрет, как наследнику Книгочея, на любую привязанность, да и холодность с твоей стороны по отношению ко мне, останавливали меня. — Он усмехнулся. — Ты ко всем относилась одинаково, и я не оказался исключением. Вот только когда в Орден пришёл Аллен, ты резко изменилась. Может, конечно, ты далеко не сразу поняла это, но именно он стал этим самым исключением. Точно я убедился в этом, когда мы были в Китае и посчитали его погибшим. Я даже не могу описать твоё состояние. Ты была настолько убита горем, что я готов был погибнуть вместо Аллена, лишь бы ты так не плакала…

— Прости, Лави, — прошептала я, чувствуя, как по щекам покатились слёзы.

Он аккуратно взял меня за подбородок и, повернув лицом к себе, вытер мои слёзы тыльной стороной ладони.

— Естественно, я ревновал, ревную и сейчас, но понимаю, что это глупо, ведь ты ничего мне не должна. Ты же не виновата, что полюбила именно Аллена. Да и вообще это всё не важно. Я хочу лишь одного, чтобы ты была счастлива, поэтому всегда буду защищать тебя, а если надо, то костьми лягу…