Когда в пути не один

— Наш шеф, сам знаешь, с бывшим начальником управления в дружеских отношениях, поэтому на бюро постарается его защитить. Мы говорили с ним об этом. Моя точка зрения такова: не стоит ему ввязываться в бой с Богородовым из-за того, что так очевидно: коммунист, которого сняли с поста руководителя, не может находиться в рядах партии. В ЦК следят за развитием событий в области, и наш «первый» понимает, что другого решения, кроме исключения Секачева из партии, бюро принять не может. К сожалению, Славянов иного мнения: дескать, можно обойтись строгим выговором. Однако бюро поддержит не его, а Богородова, — другого быть не может. А дальше события развернутся для нас совсем не желательным образом: председатель облисполкома идет против линии бюро. Это уже конфликт, и он может разрешиться лишь после пленума обкома: если на нем наш шеф не отступится от своего намерения и не проголосует, как все, то итог для него один — проводят на пенсию. Я говорил ему про такой вариант. Он и сам понимает, что такое возможно, но голосовать за исключение Секачева из партии не собирается. Характер у него тоже непростой. Да и бояться ему особо нечего: он уже пенсионер. А вот нам придется думать о новой работе.

— Почему? Вас же хорошо знают в области? — удивился Филиппов.

— Неизвестно, кто придет на место шефа. Обычно новый человек набирает собственную команду, — пояснил Бедов. — Тебе-то волноваться не стоит. Выступать с докладами придется и тому, кто займет кресло Славянова. А ты свое дело знаешь хорошо. Такие нужны любому. В общем, поживем — увидим, и ждать нам осталось недолго, я полагаю.

— Я тоже так думаю.

— Ну и ладно. А теперь, Филиппов, иди и думай, думай.

В смятении — подумать действительно было над чем — Владимир вышел от зампреда и отправился в свой кабинет. К откровенности, с которой Бедов разговаривал с ним, Владимир уже привык и был доволен этим обстоятельством: ему доверяют. Однако услышанное в этот раз потрясло и задело его: казалось бы, что приближающиеся события вроде бы не должны основательно коснуться его, но в действительности это было не так: шеф, хотя и обещал твердо, не сможет помочь ему в устройстве на другую, более высокую рангом работу. А в такой обстановке к нему со своей просьбой вообще не сунешься — совесть не позволит. Ну и дела! И все же как ни трудно писать эти доклады и выступления, расставаться с Иваном Васильевичем не хотелось: Владимир привык работать с ним и отношения у них сложились доверительные и человеческие.

Расстроенный услышанным от Бедова, Филиппов захотел отвлечься от обуявших его грустных мыслей и, вспомнив приглашение директора цирка, к которому должен приехать гимнаст-земляк Юра Кириллов, решил ему позвонить.

Он быстро набрал номер телефона, услышав знакомое «але?», сказал Панкратову, что собирается подъехать к нему, если тот не возражает.

— Двери цирка, хотя всеми забытого и заброшенного, для тебя открыты всегда, — ответил директор и тут же добавил: — Будешь очень вовремя: Юра уже у меня. Мы ждем тебя.

Владимир позвонил жене и предупредил ее, что немного задержится на встрече артиста московского цирка Юрия Кириллова, который вернулся с гастролей по Сибири и Дальнему Востоку и на пару дней заехал в родной город, чтобы навестить сестру и брата.

Как всегда, посидели и душевно поговорили, не обращая внимания на время.

Не делясь услышанным от Бедова, Филиппов охотно поддержал разговор о произошедших кадровых переменах в обкоме партии и облсовпрофе и крайне удивился, почему им так рад Панкратов.

— Максимов, оказывается, хороший знакомый, почти друг дяди Вани! — охотно приоткрыл завесу с тайны Кириллов.

— Ну и что?

— А то, что Иван Миронович готовит документы к нему на прием и ждет звонка, когда ему сообщат, на какой день прием назначен, — пояснил земляк.

— Ну что ж, поздравляю тебя, дядя Ваня, с новыми надеждами. И от души желаю, чтобы они сбылись, — пошутил Филиппов, а про себя подумал: «Если бы Богородов и Славянов не находились в конфронтации, цирк, не исключено, был бы давно реконструирован».

Еще немного посидев и выпив по стакану чая, на машине Панкратова друзья разъехались по домам.

* * *

Обрадованный кадровой переменой, Панкратов и в самом деле заметно воспрял духом и вскоре нашел возможность пробиться на прием к Максимову.

Забрав необходимые чертежи, копии и оригиналы документов, директор цирка появился в приемной второго секретаря обкома партии минут за тридцать до назначенного ему времени. Без особых волнений выждав эти полчаса, Панкратов по старой дружбе откровенно и подробно поведал Максимову печальную историю цирка, закрытого несколько лет назад на ремонт, про свои не прекращающиеся хождения по всем инстанциям вплоть до Совета Министров Союза и уговорил его заехать в гости, чтобы лично убедиться в услышанном на месте.