Когда ведьма танцует

Эм отложил очередной фолиант. Убедившись в невозможности выбраться из этого мира без помощи хозяйки дома, мужчина занял свой досуг копанием в книжках. Он изучал свойства местных растений – возможно, найдется что-то мешающее черной траве расти – и тогда можно будет все-таки уговорить ведьму отпустить его, захватить с собой нужное вещество и наконец-то покончить с проклятием Семидолья…

Черная трава росла в мире Пляшущих ведьм. Но – как безобидный сорняк, быстро рассыпающийся в пыль, служившую удобрением для местных растений, вроде золы. В родном мире Эмроя чужое растение подавляло местную флору и провоцировало гниль, плесень и рост поганых грибов.

День давно прошел, и вспыхнувшие сами с наступлением сумерек светильники давали приятный слабый свет, но читать было уже темновато. Музыка, как всегда романтичная и волнующая, на этот раз с легкой ноткой грусти, царапающей сердце, разливалась в воздухе.

Пляшущая ведьма появилась посреди гостиной неожиданно. На сей раз она была в серебристом платье, обтягивающим фигурку, как вторая кожа. Ткань платья заманчиво мерцала в мягком полумраке.

– Привет, – сказала она, пряча глаза.

– Здравствуй, – Эм встал, но не подошел и не произнес более ни слова, ожидая, когда волшебница раскроет цель очередного визита.

Фианель грациозно вспорхнула на спинку кушетки, на которой до ее появления располагался упрямый избранник, и бросила на собеседника быстрых взгляд своих бездонных, опушенных черными ресницами глаз.

– Я пришла… поговорить.

– Я слушаю, – вежливо отозвался Эм, скрестив руки на груди. Потом, заметив нерешительность и подавленность юной ведьмы, решил ее подбодрить. Все-таки, может, она не так уж виновата?

«Подумай о тех, кто лишился семьи и крова!» – заговорил голос совести, но Эмрой загнал его поглубже. В самом деле, успеет еще наобвинять, куда важнее понять, зачем она это сделала и как это можно исправить. Как она расстроено выглядит, какие поникшие у нее плечи…

– Я слушаю, Фиа, – повторил он уже мягче и опустился на противоположный конец кушетки. Взгляд его уперся в стройную щиколотку на лиловом шелке сиденья.

– Стань моим мужем – и я очищу все долины. Решай, – на одном дыхании выпалила девушка.

Эм вздрогнул. Предложение было ошеломляющим в своей нахальности.

– Нет, – ответил мужчина со скептической ухмылкой. Опять она за свое! А он-то, дурак, растаял, был готов выслушать ее, утешить, обнять… Нет, обнять – это чересчур, поскольку Эмрой не знал, сможет ли не зайти слишком далеко, прикоснувшись к этой прекрасной девушке…

Изумрудные глаза смотрели на него, наполненные досадой, гневом и обидой. Эм не мог отвести взгляд от лица волшебницы. Если бы она была обычным человеком, он бы женился, не раздумывая, если бы она не заварила эту кашу с черной травой…

Эм поперхнулся собственными мыслями.

– То есть, если ты своим танцем смогла вырастить черную траву, то и можешь избавить от нее земли Семидолья?

– Могу, – после едва заметной паузы выдохнула Пляшущая ведьма.

– Тогда сделай это прежде, чем мы свяжем себя узами брака, – произнес Эм ровным голосом.

На миг Фианель вспыхнула от радости: он все-таки согласен, значит, он любит ее!

– Какая разница? – капризно искривила губы Фиа. – Я хочу сначала свадьбу…

– Я сказал – нет! – повысил голос Эм. Ведьмочка надулась. Она сидела на спинке кушетки, так забавно наморщив лоб и накручивая на палец темный локон, что мужчина снова смягчился.

– Слушай, – спросил он почти дружеским тоном, – а зачем тебе так нужно замуж?

– Мы все выходим замуж, когда приходит срок, – Фиа помедлила, но решила все-таки поговорить, по совету Стеллы. – Мы идем к Великой Матери, берем у нее подсказку и отправляемся в мир людей.

– То есть, если бы тебя нашел не я, а кто-то другой, – задал вопрос Эм, ощущая неожиданный укол ревности, – ты бы собиралась выйти за него?

Вопрос застал Фианель врасплох. Она не думала об этом: так уж повелось, что если разыграть карту подсказки, непременно приходит тот, кто будет наилучшей парой… А вдруг они с Эмом не подходят друг другу? Вдруг она ждала не его? Раз уж у них одни сплошные ссоры…

Но когда Пляшущая ведьма представила, что сейчас отпустит Эмроя и примется искать нового возлюбленного, ей стало как-то холодно и горько. Мужчина напрягся в ожидании ответа, уставившись на серебристые блики ткани платья на плечах девушки.

Фианель молчала. И только она открыла было рот, чтобы признаться в своих чувствах, ее будто ударило. Обидные слова, отказ мужчины, с которым она собралась связать жизнь, вспомнились неожиданно, будто яркая вспышка. Нет уж, после такого она не будет унижаться перед этим… бесчувственным сухарем, пусть ему тоже будет больно, как и ей.

– Если бы меня нашел кто-то другой, порешительней и похрабрей, – заявила девушка заносчиво, – я бы уже наслаждалась счастливым замужеством. А не уговаривала бы сейчас, обещая потратить медовый месяц на… прополку сорняков!

Эм дернулся, будто его ужалила пчела.