Когда Венера смеется

— Конечно нет. Ты же знаешь, она больше не ходит на людные рынки. Боится, что там окажутся люди Милона, которые начнут распевать про нее оскорбительные песни. Она делает вид, что ей все равно, но ты же знаешь, как она этого не любит. — Раб изогнул правую бровь, что придало его лицу удивительное выражение, поскольку брови были соединены над переносицей. — Так что она в своем саду на Тибре. Она сказала, что в такой чудесный день это единственное место, где следует находиться. «Сегодня все будут на реке», — сказала она. Я так полагаю, ей хочется посмотреть на купальщиков, — уголок его рта внезапно дернулся, выдавая улыбку, когда на нижнюю часть его спины легла рука, принадлежавшая кому-то другому, невидимому из-за двери. Часть запястья, бывшая на виду, принялась двигаться волнистыми движениями, подобно извивающейся змее. Молодой привратник дернулся, как от щекотки, и разогнул свои мускулистые руки.

— Она бы взяла меня с собой, — вздохнул он, — но я как раз был занят.

— Но она оставила для меня сообщение? — спросил Тригонион, выходя из себя. — Она непременно должна была оставить!

Из-за двери послышался женский смех, затем появилось улыбающееся лицо, прижавшееся щекой к щеке привратника.

— Не волнуйся, она не забыла о тебе, — проговорила женщина поющим голосом. В речи ее слышался искусственный акцент, а волосы каштанового цвета были уложены в экстравагантную прическу, хотя несколько непокорных прядей выбились из-под заколок и гребней. Морщины вокруг глаз и рта были умело смягчены косметикой, но я заметил, что она уже не молода. — Варнава дразнит тебя! Верно, Варнава? Такой проказник! — Она шутливо укусила раба за ухо.

Варнава бесцеремонно засмеялся и отпрянул в сторону, высвобождая свое ухо из сверкающих белизной зубов женщины, а ягодицы — из ее объятий.

— Ну и проваливай, раз так! — сказала она, рассмеявшись и щелкнув пальцами. — Уходи! Я приласкаю тебя позже, — она издала горлом рычащий звук и клацнула зубами. Привратник удалился.

— У него еврейское имя, — сказала она, поворачиваясь к нам. — Я имею в виду Варнаву. Клодия говорит, оно означает «утешение». Клодия знает! — Женщина рассмеялась, и я уловил, что от нее пахнет вином.

— Так что Клодия сказала обо мне? — потребовал галл.

— О тебе, Тригонион? Хм, ну, всем известно, от какого слова происходит твое имя, верно? — Она игриво посмотрела на него.

— Не твое дело, — отрезал галл. — Что она сказала, прежде чем уйти?

Лицо женщины помрачнело, разрушая иллюзию, созданную косметикой.

— Ох, ну ладно. Значит, она сказала, что просто не может больше оставаться дома и что она уже неделю мечтает посетить свой сад на реке, поэтому велела Хризиде позвать носильщиков и уложить кое-какие вещи, и они ушли, только пыль заклубилась. Она звала меня с собой, но я сказала, что очень, очень расстроена и нуждаюсь в утешении. Ха! — Она опять рассмеялась, демонстрируя великолепные белые зубы. — Ну вот, а поскольку я оставалась, Клодия попросила меня передать тебе, если ты вдруг заглянешь, чтобы ты и твои, — она затуманенным взором посмотрела на меня и на Белбона, будто заметив нас в первый раз, — друзья или кто они там шли к реке и встретились с нею в саду. Я понятно объяснила?

— Да, спасибо, — коротко сказал Тригонион. Он повернулся и торопливо пошел прочь, делая самые широкие шаги, на какие были способны его короткие ноги.

— Отрежь им мошонку и сразу увидишь, в каких паразитов они превращаются, — пробормотала женщина сквозь зубы. Она пожала плечами и с грохотом закрыла дверь.

— Ужасная женщина! — сказал Тригонион, когда мы с Белбоном нагнали его.

— Умерь шаг, — попросил я. — А кто она такая?

— Просто соседка. Никто. Двоюродная сестра или что-то в этом роде. У меня, например, нет денег на носилки, а у тебя? Полагаю, нам придется пойти пешком.

* * *

Что мы и сделали. Несколько раз, пока мы шли западным склоном Палатина, пробираясь через скотный рынок, пересекая мост и направляясь к западному берегу Тибра, я собирался сказать Тригониону, что передумал и возвращаюсь домой. Зачем мне, в конце концов, встречаться с женщиной, которой до сих пор мне счастливо удавалось избегать, и обсуждать с ней дела, которых сам я намеренно сторонился? Это все виновата Кибела, думал я, следуя за ее жрецом, который решительно сжимал в руке свой зонтик.

Владеть зеленой полосой на берегу Тибра считается хорошим вкусом и признаком богатства. Подобные места представляют собой нечто среднее между парком и пляжем, но хозяева зовут их садами. В них обычно бывают какие-нибудь постройки — иногда это всего лишь грубые деревенские хижины с помещениями для владельца и нескольких немногочисленных гостей, а иногда — целый комплекс добротных зданий. Растительность там обычно частью возделана, частью оставлена расти, как ей заблагорассудится, — в зависимости от величины участка, склонностей хозяина и умения садовника; поляны, покрытые дикой травой, и рощи деревьев перемежаются розариями, рыбными садками, фонтанами и вымощенными камнем дорожками, вдоль которых расставлены статуи.