Когда возвращается радуга. Книга 1

Хорошо, что Айлин-ханум дала ей с собой флакончик успокоительных капель. А то Ирис нет-нет, да и подтрушивало от очередного приступа нервозности. Постепенно вполне объяснимый страх перед неминуемой близостью с мужчиной и перед тем, останется ли тот доволен, притупился, да и сама Ирис уверовала в свои силёнки. Поскольку, как объяснила Луноликая, слово в слово повторив, сама того не зная, аргументы капа-агасы, что «от девственницы никто не ожидает чудес на ложе». Главное — быть уступчивой, угадывать желания нового господина — ибо он и впрямь станет полновластным господином на всю ночь, а может, и на оставшуюся жизнь. Показать себя исполнительной, но не угодливой, умеющей сказать мужчине приятное, но без лести, выслушать его — но и самой ввернуть словечко вовремя, и неважно, что ты косноязычна, хорошенькой девушке всё прощается. Кекем, правда, сомневалась, что её можно причислить к хорошеньким, поскольку от наставниц и самой Злыдни только и слышала: «Худышка!» «Неуклюжая!» «Кукушонок!» (Это из-за веснушек, упорно просвечивающихся даже из-под белил.) «Ни одна краска к лицу не пристаёт!» «Гляньте на это чучело, её любой цвет убивает…»

А вот и неправда. Если, конечно, науськивать Хранительницу одежд, чтобы она выделяла нескладёхе Кекем только розовые кафтаны да шарфы — тогда да… Розовый, видите ли, излюбленный цвет в гареме. Ах, ей не нравится? Тогда бледно-голубой, жёлтый, дымчато-серый… Будто нарочно ей то и дело подсовывали одежды таких оттенков, что приглушали в ней главное достоинство — рыжину, а личико преображали в болезненно блёклое, чуть ли не серое.

В общем, к крохотной бутылочке с каплями Ирис прикладывалась уже несколько раз. Потом отвлеклась. После того, как, выиграв маленькую, но весьма бурную войну с Хранительницей одежд, из кладовых Сераля Марджина натаскала в их закуток гаремного зала целый ворох ярких одежд, и теперь гордо потрясала перед подругами трофеями. Девушки ахнули.

— Я… — восхищённо сглотнула Ирис. — Ни-икогда такого не-е носила…

— Знаешь, как называется этот цвет? Синий королевский. Вот. Ткань из самой Галлии! — гордо объявила Нергиз, без которой и здесь не обошлось. Именно она, в который раз придирчиво оглядев Кекем, отправилась вслед за Марджиной «на войну» в качестве оруженосца и тихонько подсказывала воительнице, что именно из предложенного сдавшейся в плен Хранительницей нужно выбирать. — Это Лионский бархат. А сам кафтан — посмотри, очень походит покроем на европейские платья, только свободный. Видишь, вот тут ушито и вот тут, у тебя даже грудь обозначится.

— Лионс… лионский… — зачарованно прошептала Ирис, прижимая к груди мягкую, восхитительную на ощупь, ткань. — Всё-то ты зна-аешь…

О да, тихоня Нергиз была в их компании незаменимой учёной умницей. Читать она любила не меньше рыжей подруги, но только та увлекалась сказками и приключениями, особенно из тех, что сверкали яркими картинками в книге с рассказами прекрасной Шахерезады, каким-то чудом попавшей в гарем, но разрешённой к чтению. А вот гречаночка обожала сунуть нос в трактаты поумнее, причём читала всё подряд, что удавалось заполучить. Была у неё такая слабость. Конечно, никто и помыслить не мог, чтобы отпустить одалиску в Дворцовую библиотеку или в Хранилище книг султана Ахмета, но умная девушка всегда найдёт выход, не правда ли? Множество мальчиков-посыльных, снующих между Сералем и прочими дворами ТопКапы, являлись её лучшими друзьями. Это они частенько за символическую плату вроде яблочка, горсти изюма или фиников докладывали, что, мол, такая-то или такая книга или свиток прочтены недавно Валиде-султан, или уважаемым Аслан-беем, или кем-то из визирей, и скоро будут отосланы назад, в библиотеки. Как раз перед визитом в эти почтенные заведения, мальчик-посыльный по какому-нибудь пустяшному делу забегал и в Нижний гарем. Тут у них с тихоней Нергиз действовала целая система оповещений для встреч, а заодно и для подачи сигнала тревоги, если кому вздумается прогуляться поблизости, пока скромной девушке в укромном уголке гаремного садика выпадет счастье почитать хоть страничку-другую.

Поэтому в знания Нергиз верили безоговорочно. Если она говорит, что бархат Лионский, значит, Лионский. Королевский Синий.

Из Галлии…

Ирис даже зажмурилась. И отчётливо поняла, что страна, которая раньше ощущалась не более чем звук, набор буквиц, пятнышко на карте… есть на самом деле. С полями и реками, дорогами, вдоль которых высаживаются тутовые деревья — шелковицы, которые растут и здесь, но никто не выращивает на них шелкопрядов. С людьми, которые ткут шёлк и бархат и привозят сюда на продажу; с правителями, которые засылают сюда послов… Загадочная, неизвестная и восхитительная страна Франкия только сейчас стала для неё настоящей.

И возможно, она сможет увидеть её однажды своими глазами.